Славия. Паруса над океаном

– Беги, только стол, на котором Настя рожать будет, хорошо вымойте с мылом и протрите крепкой водкой, у Степана есть. А простыни, которые постелите, утюгом прожарьте.

– Да знаю я, все помоем, прожарим и прокипятим.

– Тогда беги, только учти, я этим деткам должен быть крестным отцом. Удачи!

– Ага! – кивнула Оксана. – Она нам не помешает.

Конечно, дезинфекция известью или спиртовым раствором никуда не годится. Вот когда наконец появится время для создания кислотно-свинцового аккумулятора и простенького генератора электрического тока, первое, что сделаю – разложу обычную пищевую соль на натрий и хлор. А хлор – это у нас все, начиная от обеззараживания и использования при различных процессах синтеза, заканчивая боевыми отравляющими веществами.

– Да, вот такие дела, – повернулся и посмотрел в глаза Данко. – А ты – воевать, воевать! Кстати, повоевать тебе и здесь придется немало. Километрах в ста от берега с севера на юг вытянулась огромная долина размерами с Португалию. Там лучшие черноземы Америки, и хлеб там будет родиться отлично. Так вот, все племена, которые имеются в тех краях, нужно будет примучить. Еще, если продвинуться вдоль побережья миль на восемьдесят (мы эти места ночью проходили!), там есть огромное племя, даже знаю их самоназвание… олони! Этих тоже к ногтю. Все же в подобных вопросах консультируйся с отцом Герасимом, он дурного не посоветует. А вот вдоль побережья на север пока ходить не надо, там проживают серьезные морские племена. Когда через год-полтора вернусь, мы их вместе воевать будем, нам в будущем много матросов понадобится.

– Понятно, сир, а какую задачу поставить Рыжкову?

– Юг. Тем более что вскоре ему придется отправиться в Лиму за переселенцами и работниками Слуцких селитряных шахт. Ну и еще пусть займется картографией Севера, но повторяю, без какого-либо общения с северными аборигенами. Я его дополнительно проконсультирую. В общем, пробуду здесь около месяца. Нужно будет крестьян посадить на земли через залив, на кораблях капитально очистить и отмыть все промежуточные палубы, поправить рассохшиеся шлюпки. Короче, имеется еще целый ряд вопросов, но обсудить их у нас время будет.

К нам присоединился Антон Полищук, и мы проговорили о разных вещах еще около трех часов, после чего нас прервал запыхавшийся от быстрого бега Фомка:

– Ваша светлость! Госпожа Орлик велела передать, что Настя помирает.

– Как помирает?! Она родила?

– Нет, госпожа Орлик говорит, что Настя не может родить, так и помирает.

Я был потрясен. Настя, которой совсем недавно пообещал стать крестным отцом ее детей?! Умирает, не родив?! Все наши молодые женщины рожали впервые. Оксана на корабле, прямо в пути, уже принимала роды восемь раз. Все шло удачно. Правда, во время штормов произошло четыре выкидыша, но здесь уже ничего не поделаешь, не выдержал организм. И все же никто из рожениц еще не умирал. Я понимал, что смертность при родах будет немаленькая, поскольку гинекологии и акушерства как таковых еще вообще не существовало. Но у нас когда-то такие отрасли медицины обязательно появятся, пусть даже придется пройти через смерти, страдания и муки.

Тут же сорвался с места и помчался к трапу «Алекто». Взбежал на палубу, метнулся к люку, ведущему на опердек, и фактически скатился вниз. Дверь санитарной каюты была открыта, из нее слышались протяжные стоны, а рядом толпились четверо наших полулекарей и несколько девчонок.

– Что? – Корабельные инвалиды пожимали плечами, девчонки плакали. Заглянул в дверь и увидел возле измученной жены угрюмого и молчаливого супруга, по его щекам текли слезы. – Так что?

– Что-что! – в сердцах воскликнула Оксана. – Маловатая. Нет у нее ни зада, ни переда. Матка как раскрылась чуть-чуть в самом начале, так больше и не раскрывается, только кровь стала сильнее идти. Я уже раньше такое видела. Нет, не родит она.

– Так что же делать? Я же обещал… – тихо сказал сам себе, глядя глазами Женьки из XXI века на этого ребеночка с огромным животом и окровавленной простынкой между ног.

– А что тут сделаешь, – ответила Оксана и кивнула в сторону трапа. – Там еще десять таких же маловатых девок, как и эта. Прямо не знаю… Значит, такова наша женская доля, не она первая умирает, не она последняя.

Вдруг перед глазами возникла супруга из той, будущей жизни, мать двух моих детей. Ей тоже рожать было сложно, и доктор сразу предупредила о необходимости кесарева сечения. Поэтому делали полостную операцию и в первом случае и во втором. Лично я очень переживал за эти роды, консультировался с Вадиком, хирургом одной из киевских клиник, моим давним товарищем, а также двумя посторонними врачами, при этом проштудировал всю специальную медицинскую литературу. Тогда еще Интернета не было, но из-за тяжелой ситуации весь процесс от разреза живота до изъятия ребенка и специальных швов на матке изучил самым тщательным образом. Прошло много лет, но, как ни странно, знания из моей головы не выветрились.