slavjsja_temnaja_vlastiteljnica

Но тогда масштаб был несколько иным, нежели чем у гоблинских разборок. Самый сильный элементалист всех времён и народов должен был сойтись с сильнейшим за полтысячи лет волшебником. Причём приз был таким, что жалеть никто никого явно не собирался. Передо мной была обзорная щель. Увы, я не могла значительно усилить зрение, но слух и обоняние были обострены до предела. Я чувствовала запах серы и тот самый цветочный одеколон, а потом Катрина начала разоблачатся. Только потом я узнала, что Фы не позволил провести поединок без лишних зрителей. Это было очень жестоко по отношению к ней. Возможно, не стой на кону Тридцатикнижие, она бы даже сдалась. Замки и заклёпки падали на песок, брезент сантиметр за сантиметром обнажал то, что у людей называется кожей. Знаешь, говорят, потеря в четверть кожного покрова – верная смерть. На Кейти не было и половины. Некоторые пропалены впивались в самое мясо, доходя аж до костей. Лишённое губ и носа лицо, огромные угольные глаза, всё это было покрыто мелкой рябью синего пламени. Примерно тогда большинство из нас осознали, что с ней сделала магия. Ты наверное знаешь про личей? Они избавляются от плоти, позволяя душе жить внутри сердца, все функции их костяного тела поддерживаются за счёт магии. Катрина не была личем, но и живой её можно было назвать с натяжкой. У неё была плоть, вечно терзаемая болью, не способная принимать еду и воду, спать, не способная просто жить, но поддерживаемая поистине невероятным объемом колдовской энергии. Ужасная судьба. И тем чудеснее было видеть, какой спокойной была эта женщина. Интересно, какой ценой куплено это спокойствие?

И тем не менее её могущество завораживало. Брызги силы долетали до самых полей, расходясь по ним широкими кругами. У неё не было ни посоха, ни перчаток, но они были ей не нужны. Катрина могла контролировать первоматерию усилием мысли. Вскоре огонь полностью поглотил её тело, и теперь мы могли видеть лишь небольшой костёр синего пламени. Наблюдатель дал отмашку и в следующую секунду арену накрыло огнем. Взметнувшись на десятки метров вверх и в стороны он с силой ударился в защитные поля, в один миг ополовинив заряд генератора. Когда огонь рассеялся, мы с удивлением обнаружили, что Штернмаер ещё жив. Вокруг него мерцала бледная скорлупа духовного щита. Он повернул одну из секций посоха и арена заполнилась десятком его копий. Катрина не повелась на иллюзию, атаковав изначальную позицию мага, но концентрированный поток пламени просто испарил фальшивку. Женщина не стала тратить силы на остальные, сдув их одним махом. Ничего. Практически минуту ничего не происходило.

Невидимость? Невидимость и щит? Телепортация? Иллюзия? Думала я, и, размышляя логически, она должна была думать точно также. В живом костре наметилось некоторое движение: опустившись на колени, силуэт возложил руки на поверхность арены. Из-под земли повалил пар и дым, волна дикого жара покатилась к границам ристалища, обращая песок и землю под ним в кипящую массу раскаленной магмы. В тот же миг из-под земли вылетел Йохан, всё так же защищённый полем и повис в метре над поверхностью. Какое-то время они просто смотрели друг на друга. Игра, в которой ставки принимались тысяча к нулю, приобретала совершенно иной окрас. Живой костёр вытянул вперед руку и на распахнутой ладони затрепетали почти бесцветные огоньки. Мы с ужасом узнали в её жесте заклинание огненного шара. На создание такого у мага вроде Катрины должны были уйти доли секунды, но прошло уже больше минуты. Я смотрела на то, как мои товарищи с ужасом ожидают удара, вкладывая в генераторы всё, что у них есть. Брошки? Какие к дьяволу брошки?! Тем, что готовила эта женщина, можно было с лёгкостью испарить всю Академию. Ректор и Фы знали это. Знали, но не остановили её. В тот поистине судьбоносный миг я была одной из немногих, кто продолжал следить за Штернмаером. Заклинания трансформировали тело студента. На уровне лопаток появилась дополнительная пара рук, голова раздулась – появились три лица. Магия земли и духа отныне дозволяла ему читать четыре заклинания одновременно. Посох тоже был разделён на четыре части. Если бы Катрина могла усилить своё зрение, она бы ни за что не стала дожидаться окончания своего колдовства. Но на тот момент так могли поступить лишь единицы, да и те вряд ли понимали, что именно сейчас происходит. Осознание пришло позже, когда с рук огненной элементалистки сорвался огромный пылающий шар. В этот момент секции посоха вспыхнули, а затем от духовного щита отделилось нечто эфемерное и устремилось наперерез вражеской атаке. Этот странный сгусток каким-то невероятным образом рассеял огонь, поглотив его часть, он без труда прошёл сквозь окружающую элементалистку эгиду, а в следующий миг обратился в громадный железный столб.

Трибуны молчали, не в силах вымолвить ни слова. И чем старше и образованнее был маг, тем сильнее было потрясение. Говорят, в этот момент ректор снял свои очки, а Фы шлёпнулся на землю, потеряв контроль над полётом.

- А ты?