След Бремера

С другой стороны костра сидел Ноланд и пил кофе. Вьющиеся как буковые корни волосы были убраны к затылку, открывая нахмуренный в задумчивости лоб. С тех пор как Арчибальд познакомился с ним в комнате Ферапонта в гостинице, Ноланд изменился: загорел под южным солнцем, лицо приобрело более жесткие, мужественные черты. Арчибальд видел, что Бремер младше его лет на десять – юноша студенческих лет, однако из-за своего поведения, размышлений и манеры речи молодой ученый казался старше.

После победы над вуивром Ноланд спустился в овраг и помог Арчибальду обработать раны и наложить повязки. Тело коня и тушу вуивра пришлось оставить на месте. Они перенесли конскую сбрую и снаряжение Арчибальда к выходу из оврага, Ноланд развел для раненого костер, а сам до наступления темноты долго и упрямо пытался найти лалл, выбитый из головы чудовища метким выстрелом. Арчибальд тогда предположил, что пуля раздробила камень, на что Ноланд покачал головой. "Лалл создали заклинатели Кха, которые в своем искусстве достигли эфирного резонанса. Этот камень – одна из энигм Четвертой эпохи, – сказал он, – кусочек свинца не мог его разрушить". Когда солнце склонилось к закату и заглянуло в овраг сбоку, направив тускнеющие оранжевые лучи под углом, Ноланд заметил среди песка и травы красную искорку и возликовал. Лалл оказался ограненным самоцветом величиной меньше лесного ореха. Грани переливались всеми оттенками красного, при разглядывании камня внутри были видны всегда новые узоры, словно в калейдоскопе.

– Думаю, лалл по праву твой, – сказал Ноланд и торжественно вложил его в широкую ладонь рыцаря. – Тебе он тоже придаст сил. О целительных свойствах камня ходят легенды.

– Когда получу перстень Красного баала, – сказал Арчибальд, – то смогу инкрустировать кольцо этим камнем. Размер чуть крупноват, но подойдет. По-моему, получится очень символично и в духе рыцарских баллад. Что скажешь, ученый?

Ноланд скривил губы и промолчал, сделав неопределенный жест.

После гибели вуивра мир стал капельку светлее и чище, безопаснее. Пропало ощущение постоянной угрозы. Щебетали птицы, погода совсем наладилась, солнце заливало живописные пейзажи клеттских заповедников теплым золотистым светом. Под соснами, где они разбили лагерь, витал запах разгоряченной от дневной жары смолы и хвои. Когда ликование и радость от победы утихли, Арчибальд ощутил, как много своей крови он оставил в овраге, и слег у костра.

Теперь тяжелый день остался позади, они поужинали горячей похлебкой, Арчибальд лежал на спине и смотрел на звезды, Ноланд наливал себе вторую чашку кофе, лошадь его стояла стреноженная в стороне, время от времени лениво выдергивала пучок травы и сонно жевала, прикрыв глаза. Несмотря на спокойную обстановку и совместно пережитое приключение, разговор не клеился, у костра расположились хоть и не враги, но и не друзья: Арчибальд не сказал, что это он стрелял в Ноланда у гостиницы, Ноланд не отвечал на вопросы о Вереске и местонахождении Теодора Бремера. Будучи раненым и уставшим, Арчибальд не был склонен к привычному бахвальству и шуткам, беседу вел рассудительно, тихим хриплым голосом.

– Я выполняю приказы моего ордена. Командование у меня дрянь, но задание поступило от самого Великого магистра, без сомнения наша миссия правильна и благородна, а еще это моя карьера, – ответил Арчибальд на очередной вопрос, игнорируя намеки Ноланда на бессмысленность миссии отряда. – А сам-то ты чего хочешь, ученый? Ну, найдете вы эту сферу, пошоркаете ее щетками, сфотографируете, напишете с отцом пару статей, получите ученые степени… Деньги, карьера, может быть, некоторая известность в своих ученых кругах. Никакой разницы.

– Тебе лишь видится так, но все, что ты перечислил, нас не интересует. Мы ищем истину и стараемся ответить на большие вопросы. Ты вот знаешь назначение сферы? – спросил Ноланд.

– Нет, – помедлив, ответил Арчибальд. – Знаю, конечно, что она принадлежала Вечному хранителю Тидиру, но что это за штука мне не сказали. И для чего она?

– Я тоже не знаю. И никто во всем мире не имеет о ней ни малейшего понятия. Скорее всего, это могущественная энигма прошлых эпох. Зачем вдруг ордену ее уничтожать?

– Миссия моего отряда секретна, ты даже не должен знать, что мы ищем и зачем.

– Экспедиция Бремера тоже была тайной, но это не помешало сотне рыцарей без приглашения присоединиться к поискам.

Арчибальд с минуту нервно теребил кончик своей косы. Русые волосы теперь не нуждались в банте, поскольку склеились от крови.

– Эта информация не для простого воина, а мы в ордене все простые, в тайны мира не лезем. Понтифики в региях руководят Культом баалов, им и карты в руки.

– Культ намеренно уничтожает наследие прошлых эпох. Тебе не кажется это подозрительным?

– Оно и правильно. Чернокнижники собирают запретные знания, нельзя попустительствовать занятиям темными искусствами.

– Вообще-то история хранит не только темные знания Кха. Все нужно изучать.