След бури

Поутру, ещё до рассвета, когда спал лагерь, накануне взбудораженный вестью о прибытии подкрепления, Хальвдан собрал пятерых верегов. Тех, кому в полной мере был известен путь берсерков. Тех, кто согласился на ритуал не единственно из желания испытать неизведанную доселе мощь и отличиться в бою.

Перед тем, как выйти, они ополоснулись в схваченном тонким ледком ручье, и кожа теперь горела после растирания жёстким полотенцем. На встречу с Хозяином негоже идти грязным, запятнанным кровью убитых ранее врагов. Вся кровь должна быть пролита в Его честь. Это дань почтения и необходимость, чтобы не гневился, а оберегал.

Хальвдану по прошествии столь долгого времени казалось, что он позабыл это особое чувство. Когда пускаешься по следу медведя, чтобы изловить его, показать, что равен ему и достоин быть наделённым силой зверя. Но стоило выйти на тропу у речушки и отыскать первые отпечатки широких лап на снегу, как вдохновение и нетерпение пред встречей накрыли его, как и раньше. Когда был он на десять лет моложе и на десять лет глупее. Когда ритуал казался лишь развлечением, безнаказанной забавой. Теперь же он знал, что это не так. Но всё-таки жадно вдыхал утренний, свежий до одурения, воздух, будто пёс, и уверенно шагал впереди всех, глядя под ноги, стараясь не упустить слабый после давишнего снегопада след.

Чем дальше от лагеря, тем глуше и непролазнее становился лес. Светлый, перемешанный с осинами березняк постепенно сменялся мрачным ельником. Лишь по-прежнему гиганты-сосны рыжели на фоне сине-зелёной хвои. Сонно верещали пичуги в ветвях, и ветер только-только просыпался вместе с мелкой живностью.

День обещал быть ясным.

След медведя уводил вдоль торфяника дальше от людских дорог, петлял и путал. То и дело косолапый принимался идти задом наперёд, чтобы ещё больше сбить возможных охотников с пути. Тогда приходилось останавливаться и долго ходить кругами, чтобы разобраться в уловках хитроумного зверя. Парни, вооружённые рогатинами и луками поначалу хмурились: не очень-то им нравилась затея Хальвдана, но погоня раззадорила их, и скоро они, подобно стае лаек, азартно раздувая ноздри, спешили за ним, позабыв обо всём.

Насколько сложно будет отыскать косолапого, зависело от многого, а больше всего от того, как сильно его спугнули, и кто, медведь или медведица, встретился тогда кметям. Коль медведь, то и найти его проще: он не станет сооружать мудрёную берлогу. Зароется под какую-никакую корчажину, а то и вовсе к сосне привалится, чтобы снегом занесло. А вот медведица, дабы детёнышей уберечь, расстарается сильнее. К тому ж растревоженный зверь может уйти далеко, и потратить на охоту придётся гораздо больше, чем день.

Когда солнце уже поднялось до самых верхушек елей, кое-как проходимый лес сменился дремучим ломным местом. Тут уж пришлось смотреть под ноги не столько для того, чтобы не упустить след, сколько чтобы не покалечиться. Иначе всей охоте конец. Вереги пыхтели, перебираясь через поваленные ели, застревали в глубоком снегу едва не по пояс, проваливались в трухлявые пни и стволы, но клясть Хозяина, по чью душу все здесь и оказались, никто не спешил. Так можно и на лютую обиду нарваться, а там весь день насмарку.

Когда все вымотались и взмокли, хоть выжимай, пришлось остановиться на короткий привал. Только Хальвдан, как заговоренный, всё бродил в окрестностях, высматривая, куда медведь двинулся дальше. Ещё до того, как вереги покончили с сухарями и копчёной свининой, которые взяли в дорогу, он нашёл на соснах глубокие отметины от когтей, а вокруг — разворошенный мох. Стало быть, лёжка уже недалеко. Он приказал парням вести себя тише, чтобы не спугнуть зверя раньше времени.

Ватажники подобрались, спешно рассовали недоеденный завтрак по сумам и крепче перехватили оружие.

Верховая берлога обнаружилась всего-то в нескольких десятках саженей на юг от того места, где они остановились. Повезло, что медведь их не учуял и не услышал, а то могло бы обернуться бедой. На лёжку косолапый устроился под могучими корнями поваленной бурей ели. Долго не укладывался: наломал молодых деревьев, нагрёб веток и укрылся ими. За последний день его домишко успело слегка припорошить снегом.

Вагни, прижимая рогатину локтем к боку, обошёл берлогу, выискивая чело — оно чернело с южной стороны выворота ели. Сотник совершенно безмолвно, одним только жестом указал на него и встал чуть сбоку. Хальвдан остановился поодаль, но напротив выхода, тоже приготовив копьё. Стрельцы аккуратно вытоптали снег на своих местах и, обломав ветки, устроились кругом. Ещё один верег встал с севера от чела, чтобы перехватить зверя, если он решит уйти другим путём.

Плохо без лаек — с ними вспугнуть медведя было бы проще и быстрее. У только залёгшего в новую спячку зверя терпения немного. Но где ж взять охотничьих собак в военном лагере? Придётся справляться так.