След бури

Утром, перед тем, как должна была прийти служанка с завтраком, Геста аккуратно разрезала кожу чуть выше запястий, старательно размазала кровь, чтобы выглядело достаточно внушительно и пугающе и, громко опрокинув стул, легла рядом на пол. Руки саднило и тёплая кровь ощутимо, хоть и слишком медленно, растекалась по доскам маленькими лужицами. Казалось, служанка, как назло, задержится, а то и вовсе не придёт. Но вскоре дверь с привычным звуком отворилась и громкий вскрик едва не заставил Гесту улыбнуться против воли.

Служанка с грохотом поставила поднос на стол и убежала, что-то, торопливо сказав стражникам по дороге. Те, видно, заинтригованные словами девушки, тихо и удивлённо переговариваясь, заглянули внутрь.

— Вот жеж… — выругался один.

Второй только хмыкнул. Кто-то из них осторожно поднял Гесту с пола. Пахнуло чужой кожей и потом. Ей захотелось вырваться, но она только безвольно повисла в руках стражника, откинув голову.

— Совсем уже из ума выжила, — буркнул тот над ухом и уложил Гесту на постель. Впрочем, в его голосе слышалась только усталость, словно он тут же зевнул от скуки.

— Дык посиди столько взаперти, я погляжу на тебя. А то — девица! — хмыкнул второй. — Ну, скоро там Ярка? Так невеста-то князева помрёт тут. Сначала от Вигена по шее схлопочем, а потом…

Его напарник только тяжко вздохнул. Скоро раздались приближающиеся шаги, и чуть дребезжащий голос Лерха наполнил комнату суетой:

— Чего тут столпились? Пошли вон. А ты тряпиц мне чистых дай и воды тёплой принеси! Живо!

Стражники, чуть позвякивая оружием, вышли из светлицы, сердито поругиваясь на лекаря. Служанка выскочила вслед за ними. Лишь хлопнула дверь, Геста открыла глаза и дёрнула за рукав Лерха, который уже склонился над своим неизменным сундучком, выбирая нужные снадобья. Тот вздрогнул и, неосознанно прижав какую-то плошку к груди, обернулся.

— Тьфу ты! Так ведь и гикнуться можно.

— Мне нужна твоя помощь, Лерх, — прошептала Геста, косясь на дверь, достала из-за пояса спрятанную там записку и протянула лекарю. — Передай это Торе. Прошу тебя.

Лерх попятился, выставляя пред собой руку, словно защищаясь от удара.

— Нет! Даже не проси! Если Виген узнает…

— Но как он узнает? — Геста приподнялась на локте и раздражённо уставилась на Лерха. Ещё не хватало, чтобы ещё и он начал упрямиться. — Всего лишь маленькая услуга. Вспомни, сколько я тебе денег отдала за снадобья, которые мне не помогли!

— Тебе уже ничего не помогло бы, — прищурился Лерх. — Думать надо было, когда к неучёной знахарке пошла дитя изводить!

— А всё же ты продолжал серебро из меня тянуть. Прохвост плешивый! Будто Кирилл мало тебе платит.

Лекарь замялся, озираясь, будто решал, не стоит ли ему уйти прямо сейчас. И пусть неудавшаяся невеста князя умирает на своей постели. Затем с досадой брякнул плошкой, едва не бросив её обратно в сундучок, и резко выдернул записку из пальцев Гесты.

— Хорошо, — прошипел он. — Но это в первый и последний раз.

— Нет. Ещё, когда Тора ответит, передашь ей деньги. Большего от тебя не потребую.

— С ума сошла?! — взбеленился лекарь. — Что ты задумала? Тебе мало того, за что тебя посадили под постоянный надзор? Знать, это не простая провинность, раз Виген тебя здесь запер.

Геста со странным облегчением подумала о том, что в замке, видимо, не знают, за что она находится в плену в своих же покоях. Виген, когда надо, умеет пресекать слухи. И то верно. Незачем всем вокруг знать о том, что ещё вилами по воде писано. Если вдруг Кирилл откажется верить в то, что Геста задумала убийство Млады, начальник стражи будет иметь очень глупый вид. Поэтому лишние разговоры ему пока не нужны.

— Твоё какое дело? Значит, мне нужно! Будешь приходить, будто справляясь о том, как я выздоравливаю. Больше себе резать руки не буду.

Лерх хмыкнул с несвойственной ему злобой:

— Ещё одна такая выходка, и будешь истекать здесь кровью! Не приду!

— Ты ещё смеешь угрожать мне? — фыркнула Геста, опускаясь снова на подушку. — Лучше перевяжи запястья! Больно.

— Сама виновата, — буркнул Лерх и снова принялся перебирать свои склянки.

Вскоре прибежала служанка с полной кадушкой исходящей паром воды и немного удивлённо уставилась на Гесту, которая уже лежала с открытыми глазами, хотя ещё недавно, наверняка, выглядела так, точно ей оставалось жить считанные мгновения. Уж она для того постаралась. Лерх, не произнеся больше ни слова, обработал липкой мазью порезы на руках Гесты, перевязал и поспешно вышел из светлицы. Служанка поспешила за ним, но позже вернулась, чтобы забрать со стола поднос с уже остывшим завтраком.

А дальше жизнь снова вошла в уже привычный круг. Ночь, сменяющая день, тишина, молчаливые холопки. И только изредка заглядывал Лерх, чтобы осмотреть порезы и снова намазать их вязкой кашицей.