След черного призрака

Погибла она нелепо и ужасно – полезла на чердак за сушёными фруктами для компота, упала и проломила череп. Девушка ещё несколько часов была жива, но родители не стали посылать за доктором, аргументируя тем, что на дворе зима, заносы – он всё равно не успеет доехать. На самом деле дочь им, похоже, была в тягость. Отец к тому времени уже выбился в ведущие партийные работники, и слухи о злодеяниях Марты могли плохо отразиться на его карьере. Её постыдная тайна, став известной, тоже сильно усложнила бы им жизнь.

В итоге Марта умерла от кровоизлияния в мозг, не получив необходимой медицинской помощи, и родители похоронили её в саду под дубом. А по посёлку пошли слухи, что девушка пропала.

Какая страшная судьба! Тот редкий случай, когда жалеешь не только жертву, но и убийцу. Вот только зачем Марта являлась Оксане и Свете, я так и не поняла. Если последний сон Дарины был вещим и Марта действительно остановила Богдана сама, единственным доступным ей способом, возможно, это и была её цель – оборвать родовое проклятье, не допустить повторения своей истории.

Наверное, так и было, потому что с тех пор Дарине она больше не снилась.

Глава 31

Сентябрьский вечер был тёплым и умиротворяющим. Я только что проводила бабушку и собиралась скоротать время за чтением детектива и чашечкой кофе. Звонок в дверь эти планы не нарушил, скорее немного отложил. Я в принципе ожидала посетителя.

– Привет, Чемпион, надеюсь, ты ненадолго. Меня Эркюль Пуаро дожидается!

Приветливая улыбка Алана, к которой я до сих пор не привыкла, сменилась болезненной гримасой.

– Тебе в жизни детективов недостаточно? Я после недавних событий даже телевизор смотреть не могу. Ненадолго, раз прогоняешь, принёс кое-что. Войти можно?

– Какой вежливый стал, загляденье просто! Раньше ты так не церемонился, проходи, конечно.

– Извини за раньше, я вёл себя как идиот. – Спортсмен мгновенно погрустнел и стал похож на раскаявшегося грешника перед судным днём.

Мы расположились на моей маленькой кухне. Я даже чайник поставила и печенье достала.

Ладно уж, побуду радушной хозяйкой… в последний раз.

– Ты пришёл снова повиниться? Не стоило. Мы ведь уже всё выяснили: ты не безнадёжен, а я не злопамятна. Будем жить мирно, желательно не пересекаясь, помнишь первый пункт нашего договора?

Алан кивнул и положил передо мной конверт.

– Помню, я здесь по поводу второго пункта. Вот твои документы. Теперь к ним невозможно придраться. Даже если кто-нибудь очень дотошный пошлёт запрос в ЗАГС, где по паспорту зарегистрировано твоё рождение, он получит соответствующее подтверждение.

– Как? Разве можно подделать актовые записи двадцатипятилетней давности?

Он довольно улыбнулся:

– Никто ничего не подделывал, поэтому всё надёжно. Пришлось найти человека с такими же паспортными данными.

Я открыла новый паспорт.

– Я стала на год старше?

– Да, и родилась в одном из провинциальных посёлков Ставропольского края.

– Это где?

– Довольно далеко.

– А… как же та, другая девушка с такими данными, что с ней?

– Ничего, просто этот паспорт ей не нужен. Она потеряла свой лет в семнадцать, написала заявление на получение нового, но за готовым экземпляром так и не обратилась. Потом с каким-то мусульманином связалась и даже ислам приняла, так что она теперь Зульфия. Свидетельство о рождении прилагается. Вот. Отныне родословная у тебя чистая, если не смущает тот факт, что родилась ты в социально неблагополучной семье. А что такого? Ну выпивали люди по праздникам, зато маньяков среди них не было!

– М… м… ну, спасибо. Мог бы не заморачиваться и взять любое другое имя.

– Любое другое тебе не идёт, – сказал Алан, глядя в сторону. – На том сайте я тоже кое-что написал и даже выложил ксерокопию справки о смерти.

По коже пробежали мурашки.

– Чьей смерти?

– А ты как думаешь? Той, кого они разыскивают, больше нет – умерла от передозировки лекарственных препаратов в результате суицида в прошлом году.

Закипевший чайник громко свистел, а я сидела и не могла заставить себя даже пошевелиться.

– Отравилась, не выдержав груза своей участи? Поздравляю, ты всё-таки убил меня!

– А что мне оставалось? – Алан выключил газ и сел ближе. – Извини, это, наверное, неприятно…

– Всё нормально, я сама хотела достоверности, просто… странно видеть собственное свидетельство о смерти. Что, даже могила есть?

Он помрачнел:

– Пока нет, но я кое-что придумал…

– Не надо, не хочу знать подробности! Делай что считаешь нужным, только чтобы никто при этом не пострадал. Кстати, как поживает Жаклин? – Я поспешила сменить неприятную тему.

Теперь дискомфорт испытывал собеседник:

– Плохо. Она так и не оправилась после смерти Богдана, а я не решился рассказать ей правду. Наверное, ты права, и лучше всё оставить как есть.

– Не знаю, не знаю. Мне кажется, она должна узнать, кого вырастила, потому что в этой истории есть и её вина.

– Есть, наверное, но, боюсь, правда её убьёт.

– Ты так о ней заботишься. – Я почувствовала неприятный укол зависти.

Меня в моей ситуации так никто не оберегал – все друзья семьи мгновенно отвернулись и разбежались.