След Сокола. Книга третья. Том первый. Новый град великий

Скоро и стены города показались. Кореница возвышалась стенами над холмом, склоны которого уже сами по себе заменяли искусственно насыпанный защитный вал, а в отдельных местах для добавления крутизны были еще дополнительно скопаны. А перед стенами, по окружности всего холма, стояли дополнительные деревянные укрепления с бойницами для стрельцов. То есть, строители крепостной стены использовали часть холма с крутым склоном, собственно, как защитный вал, и там размещали свой первый рубеж обороны. К воротам вела вырытая в холме углубленная дорога, по краям которой стояло несколько деревянных же башен, с которых дорога хорошо простреливалась. А неподалеку от городских ворот эту дорогу перекрывал форт с четырьмя башнями и с собственными воротами[89]. Причем, форт располагался в непосредственной близости от городских ворот, и не позволял разбивать ворота никаким механическим орудием, сходным по действию с раскачиваемым тараном, ни простым ручным тараном, потому что дорога, что проходила под фортом, направлялась не к городским воротам, а в сторону. Чтобы въехать в городские ворота, требовалось круто повернуть за угол. Телега еще могла это сделать без проблем, но длинное бревно тарана в узком пространстве просто не поместилось бы.

– Хорошая оборона… – разглядывая все это, сказал князь Войномир, как специалист. – Трудно такой город взять штурмом.

– Да, – согласился князь-воевода. – Здесь поможет только многолетняя осада, да и то едва ли. Вода в городе своя – множество источников. Запасов продовольствия хватит на несколько лет на все население острова.

– Такие города берутся не штурмом и не осадой, а только «извозом»[90], – компетентно сделал заключение Войномир.

– Если бы так… Это здесь тоже едва ли получится, – не согласился Дражко. – Сразу за воротами устроен захаб[91], который не далеко пропустит атакующих. Использовать здесь «извоз» – значит, посылать на смерть передовой отряд. Его в захабе просто перебьют со стен.

– Я не знаю крепостей, которые невозможно захватить, – не согласился новый князь острова. – Всегда можно что-то придумать.

– Например?

– Сделать подкоп под стены.

– А защитники с той стороны приготовили целый ручей. Подкопают встречный тоннель, и только разрушат глиняную перемычку, чтобы ручей ушел в подкоп, смыл всех, кто там находится, и обрушил своды.

– А ты сам как атаковал бы? – спросил Войномир.

– Приготовил бы кучу сильных стенобитных машин, и начал бы крушить стены. И пусть на это ушел бы целый год, но стену в каком-то месте можно было бы разрушить. Камней для метания поблизости много. А вот защититься от стенобитных машин…

– А защитить город могут только стрельцы, – подвел итог разговору Войномир.

Князья как раз въехали в ворота, перед которыми их встречали, стоя у обеих створок, вои местного полка, охраняющие княжескую резиденцию, и простой люд, видимо, паломники местного храма Яровита. Привратная башня сблизи оказалось необыкновенно большой и крепкой, срубленной из вековых, похоже, дубовых стволов, и вела внутрь города длинным рукавом приблизительно в сорок локтей, завершавшимся вторыми воротами, сейчас тоже распахнутыми, а за воротами виднелась еще одна стена. Только та стена уже была каменной. Большие глыбы камня неправильной формы были обтесаны, подогнаны одна к другой и скреплены каким-то светлым раствором. Во всей Русе вместе с Бьярмией не было ни одного каменного здания. Каменные дома Войномир видел только в Рароге, и тогда ему что-то объяснял сам Годослав. Кажется, рассказывал, как несколько раз полностью выгорал весь город, пока отец Годослава не начал строить каменные дома. Теперь их в городе больше половины, и постоянно строятся новые. Да и городские стены были частично каменные, из камней несравненно большего размера, чем те, что использовались при строительстве городских домов. Но тогда же, в городе, Войномир оценил прочность стен, сделанных из камня, и даже пожалел, что в окрестностях его родной Русы камней не настолько много, чтобы их использовать в строительстве. Тогда, сразу по приезду в Рарог, Войномир ощущал себя еще жителем Русы. Теперь он уже ощущал себя жителем Руяна, и думал уже, как руянин. И не понимал, почему наружные стены сделаны из дерева, а внутри использован и камень. И, естественно, вопрос на эту тему задал князю-воеводе.

– Там, впереди, – объяснил Дражко, – то самое сооружение, которое мы называем захабом, а саксы, даны и франки зовут «каменным мешком». Когда враг прорвется, ему на голову смолу льют, и она, конечно, на стены попадает. Если смолу поджечь, деревянные стены сгорят, и захаб разрушится. Смола на каменных стенах просто прогорит, и стечет опять на головы тех, кто будет внизу. А стены останутся стоять. Но нас там, в захабе, встречают, я вижу…