След Сокола. Книга третья. Том второй. Новый курс – на Руян

Темная масса данской конницы на дороге приближалась. Теперь войско Готфрида было уже не только слышно, но и видно. А князь-воевода умышленно выбрал такое место для засады, где издали, глядя в темноту сверху вниз, рассмотреть камни, перегораживающие дорогу, сложно. За спинами руян был поворот дороги, и темная скала не позволяла вырисовать на своем фоне хоть какой-нибудь силуэт, будь это человек или нагромождение камней. А за спинами данов, наоборот, была долгая прямая дорога, к тому же поднимающаяся на небольшую возвышенность, на перевал, за которым она спускается в сторону моря. И темную массу воинской колонны было хорошо видно. Березовые рожки были хорошо слышны в засаде. Но они не были слышны в данской колонне. Во-первых, расстояние не позволяло, во-вторых, рожки звучали не громко и слегка гнусаво, и забивались, должно быть, громыханием доспехов. Первый сигнал березового рожка давал команду подготовиться. Второй сигнал – стрелять. Тетивы дружно ударили по защитным щиткам на левой руке каждого из стрельцов. С места стрельбы, наверное, и не должно быть слышно свиста стрел. И там, куда стрелы попадают, слышно, скорее всего, только звук, с которым стрела пробивает доспехи. И этот звякающий удар было слышно даже в засаде. Стрелы летели и летели, летели и из-за камней засады, летели из заднего ряда стрельцов, летели и из конного ряда стрельцов, летели и с засады наверху, на скалах, где звук рожка было тоже слышно, и колонна данов сразу и резко уменьшилась в росте почти вдвое. То есть, кони потеряли всадников. После такого массированного удара передовые даны попытались отступить, но у них позади находилась вся колонна, и подпирала передовых. Развернуться еще было можно, но отступить не получалось – дорога оказалась слишком узкой. И те, кто хотел отступить, вместо того, чтобы получить стрелу в грудь, получали ее в спину. Но кто-то опытный дал громкую команду-подсказку на своем языке. Дражко не разобрал слов, но понял, что даны стали поголовно спешиваться, и прикрываться конями. В какой-то момент это спасло авангард, но, впрочем, ненадолго.

– Коней! Коней бей! – прозвучала команда кого-то из сотников. – Простыми луками… Бей коней, гони их…

Вперед выступили викинги, имеющие луки. Простой лук на всегда пробивает броню тяжелого всадника. Не всегда пробивает щит. И, если стрела попадает в лошадь, то часто просто ранит ее, причиняет сильную боль. Это, видимо, было в данной ситуации и необходимо. Полетели стрелы викингов. Заржали раненые лошади. Они чувствовали, откуда идет опасность, и стремились убежать от нее. А потому разворачивались, и, сбивая все и всех, пробивались сквозь строй назад, откуда пришли. И жажда жизни была в животных настолько велика, что придавала им бешеные силы. Лошади без всадников сбивали с ног и людей, и лошадей под всадниками. И сдвигали всю напирающую колонну. Более того, как людей, когда их охватывает паника, подчиняет себе стадный инстинкт – побежит с поля боя первый, за ним устремятся и все остальные, точно так же и у лошадей. Только у животных инстинкты развиты несравненно сильнее, чем у людей. В итоге всадники никак не могли удержать своих лошадей, рвущихся подальше от разящей смерти, да и, честно говоря, не слишком усердно пытались это сделать, потому что и людям жить хочется не меньше, чем лошадям. В итоге на дороге создалось такое столпотворение, что в нем, в этой давке, погибло, возможно, не намного меньше данов, чем от стрел стрельцов.

Даны отступили. Причем, отступили достаточно далеко, чуть ли не до срединной крепости. Был ли среди этого войска сам король Готфрид, сказать трудно. Готфрид вполне мог направить на уничтожение дружины Дражко кого-то из своих военачальников, которых поголовно сделал герцогами и графами. А сам мог остаться на месте, чтобы держать оборону против Годослава и графа Оливье. Скорее всего, подумал князь-воевода Дражко, дело обстояло именно так, потому что в присутствии своего сурового и даже жестокого короля войско не посмело бы так позорно отступить. Впрочем, когда человек хочет жить, он не смотрит, присутствует рядом король или кто-то другой. Он просто убегает, спасаясь, как лошадь, повинуясь только собственному инстинкту самосохранения. Однако, этот инстинкт, бывает, спасает целые армии.

Даны долго не показывались на дороге. Это беспокоило Дражко, и он послал сотника Оскола разыскать проводников, которых князь-воевода уже опрашивал. Оскол поторопился, и нашел проводников почти сразу. Привел их к Дражко. Главный вопрос, который князя-воеводу интересовал – можно ли эту часть дороги обойти стороной, и выйти на скалы сбоку.

– Можно, – прямо сказал младший из проводников, тогда как два старших отрицательно замотали головами. – Мы в детстве здесь ходили. Только для такого обхода трое суток требуется. Придется со скалы на скалу перебираться. В темноте это вообще невозможно…

– А просто скалы обойти, чтобы в Обенро без дороги попасть?