След Виракочи

– Опять самолеты? – Александр нахмурился. Но увидев, что Маркос расстроился, засмеялся: – Да шучу я, шучу. Конечно же полетим. О чем речь!

– Я не думаю, что Мария могла совершить эти преступления; она экономист, работает в правительстве, часто выступает на телевидении. Мария общается с Хасимом Ридером. Хасим работает главным инженером на крупном предприятии в Лиме. Иван тоже знает его, и, кажется, они поддерживают контакт. Мария рассказала мне, что год назад она случайно встретилась с Рензо. Он тоже проживает в Лиме. Я, кстати, не помню ни того ни другого. Хасим живет недалеко от аэропорта, надеюсь, нам удастся с ним пообщаться.

– Если она знакома с Ридером, попроси номер его телефона, мы позвоним заранее и договоримся о встрече на завтра.

– У меня есть его номер. Я несколько раз звонил сегодня, но попадал на автоответчик. Хасим мне не перезвонил. Думаю, мы возьмем такси и подъедем к нему. Без приглашения. А там посмотрим по обстоятельствам.

– Хорошо. О ком ты еще узнал?

– Выяснил, что Хуан Антонио Гонсалес умер два года назад после продолжительной болезни.

– Что ж, остается пять человек, которых надо проверить.

– Диего Санчес живет в Куско.

– Замечательно.

– Я бы к нему присмотрелся. По информации от Матео…

– Это твой знакомый полицейский?

– Да. Он, между прочим, не обычный коп, а с высокой должностью. Э-э… как правильно сказать по-русски: на высокой должности?

– А бог его знает! Скорее, «на»…

И они оба рассмеялись. В основном, они общались по-русски. По просьбе Маркоса.

– И чем же тебя заинтересовал Диего?

– Он был судим, причем дважды. Но не за тяжкие преступления… Мошенничество. Какие-то финансовые операции.

– Убийство и финансовые операции – совсем разные вещи.

– Понимаю. Но человек склонен к нарушению закона. Он играет в казино. Значит, постоянно нуждается в деньгах.

– Проверим. Но думается мне, если у человека есть игровая зависимость, его интересует только поиск денег.

– Пока я ничего не выяснил о Рензо Мовила, кроме скудных сведений от Марии. И никакой информации нет о боливийце. Матео обещал помочь. Может, сегодня что-то выяснит.

– А я попросил отца через боливийское посольство, то есть наше посольство в Боливии, найти следы Альваро. Объяснил, что хочу отыскать его, так как мы учились в одном университете, давно не виделись, мол, у меня к нему дело. Они обещали обратиться в справочную службу полиции. Не знаю, удастся ли. Ты его помнишь?

– Да, его я отлично помню. Поклонник Че Гевары.

– Маркос, мне нужно кое-что прояснить. Ты все знаешь о перуанских традициях и верованиях.

– Что именно тебя интересует?

– Я тебе говорил уже, что Дикий выдвинул необычную версию: Зину и Юрия принесли в жертву. Как ты к этой версии относишься?

– Во-первых, спасибо, что нашел его.

– Очень интересным человеком оказался.

– Когда ты мне рассказал о жертвоприношении, первой реакцией было: «Не может этого быть!» Но потом… Саша, я подумал, что именно эта версия самая что ни на есть правильная. Она объясняет все убийства!

– Я знаю, во время проведения капак хучи жертвами становились самые красивые дети, без физических изъянов, что может говорить в пользу данной версии, но умерщвленных детей не укладывали в виде эмбриона. Ни у инков, ни у доинкских цивилизаций. Или я что-то подзабыл?

– Подзабыл, Саша. И у инков, и до них очень часто умерших хоронили именно так. В скалах Писака в Священной долине найдены мумии, сидящие в позе зародыша. Считают, что в такую позу их помещали для рождения в другой жизни.

Как он мог забыть о мумиях Писака?

– А еще есть Силустани!

– Силустани?

– В чульпах именно так укладывали умерших. Внутренняя часть могилы имела форму женской матки, мумифицированные тела укладывали в «позе зародыша», что символизировало их возрождение в загробном мире. Ящериц изображали как символы жизни, поскольку у них отрастают хвосты. Ты ведь не раз там был.

– Подожди…

Александр встал, прошелся по кабинету, потер лоб.

Действительно, все так и есть. Силустани – это удивительный археологический комплекс – кладбище доинкской эпохи, расположенный в часе езды от Пуно на берегу озера Умайо. Александр был там, и не раз. В один из прошлых приездов именно в Пуно его накрыла «горняшка» (город, как и озеро Титикака, на берегу которого он расположен, находится на высоте около трех тысяч девятисот метров), но Александр тогда рискнул и все же поднялся еще выше – до четырех тысяч метров, где и расположен комплекс. Могилы в виде цилиндрических башен, сложенные из крупных, качественно обработанных блоков, которые называют «чульпами», относят к периоду существования царства Колья, созданного народом аймара, подчиненного Пачакутеком Юпанки и окончательно завоеванного Инкой Уайной Капаком в конце пятнадцатого века.

В тот день его особо интересовал вопрос: как на такой высоте с помощью примитивных инструментов и отсутствия измерительных приборов можно было построить подобные строительные сооружения? А еще он почувствовал мощную энергетику комплекса. Но, возможно, его просто очень сильно «пробила» горная болезнь.