След Виракочи

– Кроме восьми… То есть семи… – он запнулся, – э-э… доктор… Хаймес Родригес погиб два года назад. Да… хороший был человек, врач от Бога.

– Это наш друг. Был. И остается… – тихо произнес Александр.

– Я знаю. Итак, кроме семи человек, которые есть в вашем списке… Уж простите, но вас, Маркос, и сеньора Хименеса я в этот список тоже включил, так как вы оба находились в Москве в момент первого убийства, – обратился он к Маркосу и продолжил: – Да, у нас есть подозреваемые из списка. Сейчас мы проверяем их алиби.

– А не из списка? – спросил Александр.

– Пока, как я вам уже сказал, это закрытая информация.

– Спасибо, сеньор Матео. – Александр был подчеркнуто вежлив. – А что вы можете сказать о преступнике? Его можно назвать нормальным человеком? Я имею в виду его психическое состояние. Ведь то, что он делал, нельзя объяснить иными причинами, кроме как маниакальным расстройством. Кто в здравом уме может совершать подобные жертвоприношения в двадцать первом веке?

– По этому вопросу я вам советую обратиться к нашему эксперту – психологу Яну Каминьски.

– Я знаю доктора Каминьски, – повернулся Маркос к Александру, – и позвоню ему.

– Доктор сотрудничает с полицией, он составил для нас профайлинг – психологический портрет предполагаемого убийцы. Кстати, Каминьски предоставил очень интересные сведения о ритуалах. Думаю, вам будет интересно с ним пообщаться. Ну, пожалуй, все.

– Спасибо большое. Если у вас появятся сведения о Рензо и Альваро…

– Я помню, Алехандро. И сообщу Маркосу.

– А мы со своей стороны будем делиться с вами любой новой информацией.

Вечером откушивали севиче, утку по-чиклайски и десерты: выпечку «от Ибби».

– По приезде в Москву стану толстым и некрасивым, – шутил Александр. – Ибби, если моя девушка останется недовольна моей расплывшейся фигурой, я буду кивать на тебя, мол, моей вины в том нет. Так и знай.

Ибби смеялась и подкладывала в его тарелку кусочки утки. Александр от добавки не отказывался.

– У тебя новая девушка? – поинтересовался Маркос. – И как? Серьезно?

– На этот раз, кажется, да. Катерина… – улыбнулся он. – Хорошо, что напомнил. Надо ей позвонить.

– Я буду рад, если ты, наконец, обретешь родственную душу.

– Ну, не получилось у меня так, как у тебя: раз – и навсегда! Вроде и не ссорились мы с Наташкой, а как-то… Не получилось. И не ссорились, и не любились. Зато девчонки у меня – супер! Приезжайте с Ибби, девочки рады будут. И познакомлю с Катей.

– Я очень хочу приехать. Соскучился по снегу. Да… – он вспомнил, – послезавтра после обеда нас ждет доктор Каминьски.

– Любопытно узнать, каким доктор увидел убийцу.

Pro et contra (за и против). Куско – Лима. Наши дни

В восемь утра Александр и Маркос прилетели в Лиму. А в девять уже стояли у дверей квартиры Марии Мартинес.

Конечно! Он вспомнил ее – Марию, однокурсницу, студентку экономического факультета. Она мало изменилась: темноглазая, темноволосая, невысокая и худенькая. У нее европейская внешность. Кузнецов, когда учился, никак не связывал ее с Латинской Америкой. Он, видимо, и не знал даже, что она, как и его друзья, приехала в Москву из Перу.

– Вау! Алехандро! Как я рада видеть тебя! – Мария обнимала и рассматривала московского гостя.

– Здравствуй, Мария. Я тоже рад тебя видеть, – он был абсолютно искренен.

– О! давайте говорить по-русски. Я так давно не говорила по-русски. Я приготовила нам завтрак. Так что прошу к столу. У меня прекрасный кофе. – Она говорила быстро, как будто боялась, что гости уйдут. – Да-да, я знаю, что перуанцы выращивают замечательный кофе, но не умеют его готовить, – смеялась она, – однако я научилась заваривать кофе в России. Вот, – она достала медную джезву. – Турка!

Кофе, чай, выпечка… Воспоминания… Русская зима, альма-матер, любимые преподаватели…

Нет, никак невозможно представить Марию, совершающую ритуальные убийства! К тому же Матео говорил, что на момент последнего преступления у нее есть алиби.

Как же перевести беседу в нужное русло?

Однако именно Мария задала вопрос по теме:

– Маркос, это правда? Ко мне приходили полицейские по просьбе коллег из Куско…

– Ты о смерти дочери Ивана?

– Да. Это ужасно.

– К сожалению, это правда.

– И как он? Вы его видели?

– Нет, Мария. Мы вчера к нему заходили, но виделись только с Ольгой. Иван очень тяжело переживает смерть дочери. Видимо, не хочет ни с кем говорить.

– Даже с тобой? – спросила она Александра.

– Даже со мной. Но, думаю, должно пройти время… Ему бы, наоборот, сейчас надо идти к людям, общаться…

– А еще в полиции сказали… ну… – она запнулась и перешла на испанский: – Вроде бы тело девочки уложили… как Зину. Вы помните Зину Кусаинову?

– Конечно, помним, – ответил Маркос.

– Они поэтому ко мне и приходили. Я думаю, что связали эти два убийства. Как вы считаете?

Александр и Маркос переглянулись: нет, Мария никак не походила на преступницу.

– Они спрашивали, где я была в день убийства.

– Полиция всех опрашивает. Меня тоже вызывали к следователю.