Следовать новым курсом

военный корабль САСШ «Лихай»

…декабря 1878 г.

— Жэм люаньон фритт а люиль, жэм люаньон канн тиль э бон…[18] — пропел Сен-Брийе.

«Песенка о луке», излюбленная строевая песня наполеоновских гренадеров. Она была знакома ему с детства, всегда приводила в хорошее расположение духа. А вот сейчас не сработала: подумалось вдруг, что ведь и матросы Вильнёва могли её знать. И даже наверняка знали — и напевали, наводя в круто изогнутые полосатые борта линкоров Нельсона.

Как наводят и напевают сейчас его люди. Полос, правда, нет — борта британских броненосцев черны, как смертный грех. Но враг-то за ними тот же самый — и это не сулит ни ему, ни тем, кого он ведёт в бой, ничего хорошего.

Мэ па дуаньон оз отришьян
Па дуаньон а ту сэ шьян!..[19]

— выдохнули в ответ канониры. Он сам набирал команду на свой монитор, отдавая предпочтение выходцам из Луизианы и Квебека. Впрочем, и те, кто не знал французского, быстро усваивали привычки командира.

Мэ па дуаньон оз англез
Па дуаньон а ту сэ шьян!..[20]

Контр-адмирал улыбается в бороду. На любом корабле свои традиции, и вмешиваться в них — смертный грех для понимающего командира…

Высокие, чёрные как сажа борта растут в стёклах подзорной трубы. Амбразуры угловатых казематов открыты, в них хищно ворочаются кургузые, толстенные стволы армстронговских пушек.

Опа, камарад, опа, камарад, опа-опа-опа!..[21]

Всё. Время вышло.

— По головному… залпом… пли!

Иллюстрированный журнал «Нива»,

С.-Петербург, декабрь 1881 г.

Литературное описание боя в Чесапискском заливе

Составлено капитаном 1-го ранга Повалишиным И. Ф. со слов участников и очевидцев к трёхлетию этого знаменательного события

…Не соглашусь с теми, кто считает, будто победу англичанам обеспечила исключительно хитрость вице-адмирала Инглфилда. Да, то, что он ввёл в заблуждение Портера, изобразив пожары и многочисленные подрывы на своих судах, сыграло определённую роль, но лишь в принятии решения атаковать британскую эскадру. Сам же исход боя целиком определила тактика, выбранная сторонами, — и тут пальму первенства следует отдать британцам.

Дэвид Портер принял решение, которое было довольно легко предвидеть. Он построил свои мониторы линией фронта и атаковал стоящую на якорях под прикрытием противоминных сетей эскадру Инглфилда, рассчитывая прижать её к береговым батареям и минным банкам, прикрывающим устье реки Элизабет. При этом следует помнить, что осадкой американские мониторы значительно уступали британским броненосцам и, следовательно, могли беспрепятственно пройти над выставленными минами.

Инглфилд легко разгадал избранную Портером тактику и заранее принял меры. Обрубив противоминные сети и расклепав якорные цепи, он быстро дал ход (следы взрывов и пожаров на его судах были, напомним, сплошной бутафорией) и двинулся поперёк курса мониторной шеренги, развив эскадренные десять узлов. При этом англичане серьёзно рисковали: тяжёлые мортиры форта Монро обстреляли проходящие мимо броненосцы и даже добились результативного попадания — в палубу «Трайумфа», позади грот-мачты. При этом погибли восемь матросов и лейтенант Коллинз; также были выведены из строя две скорострельные пушки системы Норденфельда.

Целью Инглфилда был охват неприятельского ордера с правого фланга, причём реакция Портера была не менее предсказуема: поворот «все вдруг» на восемь румбов и попытка навязать бой в параллельных колоннах, с целью прижать неприятельский ордер к форту Монро. Это, безусловно, могло бы принести плоды, особенно при сближении на дистанцию менее полумили, когда дальгреновские орудия мониторов имели бы возможность нанести серьёзные повреждения британским броненосцам — если бы не другой, неожиданный ход Ингфилда.

Британский адмирал разделил свою эскадру надвое: основная ударная сила, три казематных броненосца охватывали американскую колонну с головы, в то время как винтовые фрегаты «Комюс» и «Рэйли», также представляющие, благодаря своей превосходной артиллерии, серьёзную угрозу для мониторов, двинулись в противоположную сторону, заходя с тыла!

Можно не сомневаться, что подобный тактический приём Инглфилд спланировал заранее, ибо корабли были заранее поставлены на якоря именно в таком положении — броненосцы носом на норд, фрегаты — наоборот, на зюйд. И когда Портер увидел, какой опасности подверглась его колонна, — он растерялся. Ненадолго, всего на несколько минут, — но эти минуты оказались роковыми! А когда он скомандовал наконец «поворот все вдруг», три британских броненосца уже охватывали подковой его правый фланг, а с противоположной стороны в тыл нацеливались орудия «Рэйли» и «Комюса».