Следователь (основы теории и практики деятельности)

Придя к выводу, что данные решения подлежат пересмотру, Конституционный Суд РФ указал: «…органы, рассматривающие вопрос о возбуждении уголовного дела [должны] изыскивать – до ознакомления заинтересованных лиц с этими материалами – адекватные правовые средства, которые позволили бы обеспечить их процессуальные права и право на информацию и вместе с тем не создавали бы дополнительные риски в отношении сохранности государственной тайны, имея при этом в виду недопустимость раскрытия сведений об используемых или использованных при проведении негласных оперативно-розыскных мероприятий силах, средствах, источниках, методах, планах оперативно-розыскной деятельности, о лицах, внедренных в организованные преступные группы, о штатных негласных сотрудниках органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, и лицах, оказывающих им содействие на конфиденциальной основе, об организации и тактике проведения оперативно-розыскных мероприятий» (выделено нами – авт.)[415].

Заметим, что с рассматриваемой дилеммой сталкивается практика уголовного судопроизводства и других стран; в УПК Республики Беларусь (ст. 67) она, например, разрешена следующим образом: «Неразглашение сведений о личности заключается в изменении фамилии, имени, отчества, других анкетных данных, изменении сведений о месте жительства и работы (учебы) в заявлениях и сообщениях о преступлениях, материалах проверок, протоколах следственных и судебных действий, а также иных документах органов, ведущих уголовный процесс, путем замены этих данных иными» (выделено нами – авт.). В ст. 168 УПК Белоруссии уточняются условия соблюдения этого общего требования следующим образом: «В случае, когда имеются основания полагать, что заявителю, членам его семьи, близким родственникам и иным лицам, которых он считает своими близкими, могут угрожать убийством, применением насилия, уничтожением или повреждением имущества и применением других противоправных действий, в заявлении не указываются анкетные данные заявителя и не ставится его подпись».

Обобщая изложенное, в частности, мы полагаем целесообразным и практически повышенно значимым дополнение части 9 ст. 166 УПК следующим положением: «При принятии решения о производстве следственных действий с потерпевшим, его представителем, свидетелем под псевдонимом оригиналы данных этими лицами на стадии возбуждения уголовного дела заявлений, объяснений заменяются удостоверенными следователем их копиями. В них сведения об их личности заменяются присваиваемым лицу псевдонимом. Подлинники этих материалов помещаются в тот же конверт, что и постановление о сохранении в тайне этих данных».

Протокол следственного действия, направленного на обнаружение или изъятие материальных объектов у конкретного лица в конкретной организации или учреждении (в результате обыска, выемки и т. п.), как то предписано законом, надлежит составлять в двух экземплярах; один из них вручается лицу, которому объявлялось о его производстве. Цель этого очевидна и также несет содержательную нагрузку – исключить возникновение малейших сомнений в том, что именно и в каком состоянии (количестве) в данном месте обнаружено и изъято.

4. Как уже неоднократно отмечалось выше, при производстве следственного действия возможно применение дополнительных способов фиксации получаемой информации: стенографирование, аудио– и видеозапись. Стенограмма и стенографическая запись, фотографические негативы и снимки, материалы аудио– и видеозаписи являются неотъемлемой частью протокола следственного действия (приложениями к нему) и хранятся при уголовном деле.

В этой связи обозначим и кратко прокомментируем основные процессуально-тактические требования, предъявляемые к использованию аудио– и видеозаписи для фиксации процесса и результатов отдельных следственных действий в досудебном производстве по уголовному делу: