Следствие по делу Воланда

Чем особенен и чем бы мог заслужить наше внимание случай с романом Мастера? А тем, что это именно роман, а не историческая книга. Почему же нам так важно было это подчеркнуть? Дело в том, что знакомство с историей о Пилате начинается через рассказ Воланда, и из-за этого неподкованный читатель, будучи не готов к этому, принимает и сам роман Мастера за историческую книгу, подобную тем, что приводил в своей речи Берлиоз, когда тот беседовал с Иваном на Патриарших прудах. А что же в таком случае тогда меняется? Что меняется в книге Мастера, когда мы ее начинаем принимать за роман – за произведение художественной литературы, а не за труд очередного историка? Конечно, Мастер писал свою книгу с целью передать точные события прошлого, и ему это удалось, так как его видение истории о Пилате совпало со свидетельством Воланда как очевидца тех же событий. Но все-таки он взялся за свою работу именно затем, чтобы стать писателем. Так получилось и с Иваном: тот тоже писал роман, чтобы люди наслаждались его чтением, но при этом Иван не выдумывал для него сюжет, а лишь передал на бумаге то, что видел как сам, так и остальные жертвы Воланда. Что же такое, в самом деле, тут тогда меняется? Неужели только одно имя, как случае с Афранием и Воландом, – что сначала книгу считали историей, а затем – романом? А ведь в самом деле вся книга «Мастер и Маргарита» со стороны Мастера и Ивана – это роман, то есть одно, а стороны Михаила Булгакова – это уже история, то есть другое. Получается, обе стороны тождественны друг другу, но в одну при этом не сливаются. Если же меняется не только одно имя, то совершенно ясно, что тут в вопросе о переходе с истории на роман надо сразу же исключить мысль, что будто бы художественное произведение – это вымысел, так как случай с Мастером и Иваном явно противоречит такому предположению. Разумеется, художественный вымысел играет огромную и притом обязательную роль в творчестве любого писателя, но это только в том смысле, что писатель до известной степени имеет право что-то выдумывать при описании реальной истории, потому что ему без этого просто невозможно, тогда как такого права историк уже не имеет, потому он должен излагать только то, что соответствует самой действительности. Поэтому здесь остается сказать только следующее: роман отличается от истории наличием вложенного в него замысла, то есть тем, что автор им хотел сказать читателю. История – это всего лишь работа ученого, в ходе которой тот выносит суд над прошлым, как это следует из слов кота Бегемота. Историк обобщает те или иные события, приходит к определенным выводам и заключениям, а также дает собственную оценку событиям прошлого, внося, таким образом, личный вклад в свою науку. И никаким замыслам тут просто не находится места. Так вкратце можно охарактеризовать историю. Писатель же ставит своей целью донести что-то до читателя – что-то такое, что можно выразить только словами художественного произведения и никак иначе. На писателя находит вдохновение, и тот начинает пытаться как-то выразить свои мысли и душевные переживания. Причем, чтобы стать не только просто хорошим писателем, а даже мастером или гением, человеку вовсе не обязательно для этого где-то выучиться – от него всего лишь требуется искреннее желание и непрерывный труд, тогда как, чтобы быть историком, нужно соответствующее образование. И мы сразу видим перед собою замечательный пример, его искать даже не пришлось, – Мастера. Тот выучился на историка, но писателем стал так, словно на его голову упал кирпич. И этот падающий на музыкантов, писателей и художников кирпич объяснить практически невозможно. Он не поддается объяснению так, как не поддается разгадке и тайна зарождения любви между мужчиной и женщиной. Мы не можем сказать ни того, почему человек полюбил именно ту женщину, и ни того, почему вдруг человек был призван стать писателем. Но факт остается фактом: что-то нашло на Мастера, и он принялся писать роман, бросив все на свете. И за него этот историк и был прозван Маргаритой мастером. Но каков же тогда вложенный в его книгу замысел?

К нашему счастью, этот замысел нам даже искать не придется, так как автор его уже заранее нам раскрыл. Видимо, Михаил Булгаков предвидел, что нам и так будет сложно толковать его книгу, а тут еще станет примешиваться сочинение Мастера. И ввиду этого писатель решил сжалиться над нами. Роман Мастера – это роман не о чем ином, как именно о трусости. Эта книга о том, как один человек, будучи воином, всегда был храбр, но однажды убоялся кесаря, за что и поплатился, – так приблизительно звучали слова Коровьева в одном из ранних вариантов. Эта история о том, как одного бродячего философа понял на свете всего один человек – прокуратор.