Следующий год в Гаване

– Его содержали в Ла-Кабанья, – продолжает Пабло.

Холодок пробегает у меня по спине, когда я вспоминаю очертания этой тюрьмы.

– Им занимался Че. У меня было несколько козырей, и я знал, как сильно Элиза любила своего отца. От него зависело благополучие их семьи, и, если бы с ним что-то случилось, сердце Элизы было бы разбито.

Вот та часть истории, которую мне не удалось узнать из писем и рассказов Магды и Анны.

– Прежде чем отца Элизы освободили, я с ним встретился. Он пообещал мне сообщить Элизе о том, что я в безопасности, и о том, что я ее люблю и приду за ней тогда, когда у меня будет что ей предложить. Я попросил его передать Элизе письмо. Мне казалось, что он был мне благодарен за помощь, но в то же время он смотрел на меня так, словно я был одним из этих преступников в зеленой форме. И все же у меня оставалась надежда. Я надеялся, что когда-нибудь наша с Элизой мечта о совместном будущем, мечта, которая поддерживала меня, пока я сидел в тюрьме, пока сражался в горах, сбудется. А потом они убили Алехандро, – говорит он с грустью во взгляде. – Его я уже не мог спасти.

– Что случилось?

Всю свою жизнь я знала, что когда-то у моей бабушки был брат, но для нее и для ее сестер воспоминания о нем были слишком болезненными, поэтому о нем никогда не говорили.

– Я не был с ним знаком лично, но много слышал о нем. Он пользовался популярностью, был харизматичен и имел все шансы повлиять на будущее Кубы. Кое для кого он представлял реальную угрозу, поэтому было решено с ним расправиться.

– Он не участвовал в движении «26 июля»?

– Нет, не участвовал. Как только я узнал об убийстве Алехандро, то сразу захотел встретиться с Элизой, чтобы утешить и поддержать ее. Но в то же время я боялся, что мое появление оскорбит их – ведь я был частью той силы, из-за которой они столько потеряли. Так что некоторое время я держался в тени и считал, что поступаю благородно. Но потом, в какой-то момент, я понял, что отец Элизы нарушил свое обещание – он не передал ей моего письма. Также я узнал, что Гильермо сообщил Элизе о моей гибели. Она думала, что меня больше нет. После всего, что пришлось пережить твоему прадеду, я не виню его за этот поступок. Моя собственная семья отреклась от меня, когда я присоединился к Фиделю. Последнее, что мне сказал родной отец, – что я предал свою страну и свой народ. А еще он сказал, что ему стыдно за то, что я его сын. Я не хотел, чтобы Элиза чувствовала то же самое. Мне была невыносима мысль о том, что я разрушил ее мир, который она так любила. Как только я понял, что произошло, то пришел к ее дому, но садовник сказал, что вся семья уехала – они бежали в Соединенные Штаты, и никто не знал, когда вернутся. Это было в марте. Я убеждал себя в том, что там ей будет безопаснее. Ты не представляешь, с каким страхом все мы жили в те дни. Боялись все, даже приближенные к Фиделю. Возможно, именно приближенные боялись больше других. Ему ничего не стоило приговорить человека к смерти. Приходилось выживать, следуя его приказам и соглашаясь с каждым его словом. Те, кто этого не делал – а среди таких было много хороших людей…

Его голос срывается, и я вижу того человека, которого любила моя бабушка. Весь его облик выражает серьезность и безмерную печаль оттого, что добрые намерения и надежда на лучшее привели к ужасу и катастрофе.