Слепая зона

И хотя я с ним попрощалась, он побежал за мной, перехватив стеклянную дверь до того, как я успела ее закрыть.

– Он тебе не подходит. Да он вообще никому не подходит.

Я резко развернулась к Шону.

– Ты его совсем не знаешь!

– Я знаю, как он с тобой обращается, – парировал он, шумно дыша, как отважный рыцарь, решивший меня спасти. – А это уже весомая причина.

Мне стоило больших трудов не расхохотаться, и вместо того я протяжно вздохнула.

– Шон, клянусь, все совсем иначе, чем кажется. Ты не…

– Не говори, что я не понимаю. Я видел, как ты плакала из-за него, видел, как он унижал и неуважительно к тебе относился, лаская у тебя на глазах тело другой девушки.

Я ломала голову, рассказать ли ему о нашей хитрости, но решила, что ни Шону, ни кому-либо другому знать об этом не следует.

– Мы с ним во всем разобрались, – заявила я и, потянувшись, сжала предплечье Шона. – И мне жаль, что я втянула тебя в такую ситуацию. Я не должна была этого делать. С моей стороны было неправильно и эгоистично так поступать. Но… теперь у нас все хорошо. Даже лучше, чем хорошо.

Шон затряс головой.

– Как ты не понимаешь? Так и поступают парни типа него. Они напирают и давят на девушку, пока она не готова уйти, а потом всячески стараются снова ее завлечь. Да он же эгоист!

Мне тут же захотелось заступиться за Клэя – не ради себя, а ради него.

– Мне надоел этот разговор. Ты его не знаешь. Чего уж там, ты и меня-то не знаешь.

– И дело не в том, что я не пытался.

Я выдохнула, хотя не могла отрицать, что его слова меня задели. Не по мне были эти игры на человеческих чувствах, но именно так я с ним и поступила, хотя совсем этого не хотела.

– Мне пора, – сказала я. – Удачи тебе.

И, пока он не ляпнул еще что-нибудь, я повернулась и пошла к стадиону, оставив Шона на тротуаре возле кофейни. Мне было его жалко из-за игры, которую мы вели с Клэем и которая так хорошо сработала. Нам удалось одурачить и Шона, и Малию, и всех остальных.

Но я выбросила эти мысли из головы, решив, что полезнее оставить все в прошлом.

И снова поплыла на облачке, наслаждаясь своим сладким раем.

Глава 25

Клэй

Я совсем про нее забыл.

Возможно, неверно выразился, потому что мои слова прозвучали так, словно я вообще не думал о маме. А я думал. Думал, с нетерпением дожидаясь, когда познакомлю ее с Джианой, представлял, как она обрадуется, узнав, что мы приедем домой на Рождество. Думал, как она будет готовить с Джи, научит ее делать наши любимые крокеты из лосося, а потом достанет старые фотоальбомы с моими детскими фотографиями, пока я буду прикидываться смущенным.

Но я забыл о том, что мама уволилась с работы, решив, что бывший будет ее содержать.

Забыл, какой морально и эмоционально разбитой она была, с каким трудом просто вставала с постели, не говоря уже о поиске работы. Я забыл о том, что она снова начала выпивать, судя по тому, как невнятно звучала ее речь во время наших телефонных бесед.

Может, я забыл, потому что она не позвонила в последний раз, когда ее родной сын взял студенческий займ и отправил ей денег, которых должно было хватить на месяц-другой. Может, потому что хотел верить в лучшее, верить, что у нее все хорошо, что она пытается устроиться на работу и найти себя. А может, потому что так увлекся Джианой, что ни о чем другом и думать времени не было.

Как ни крути, но меня как обухом по голове ударило, когда в начале ноября, в четверг после тренировки мамино лицо высветилось на экране моего мобильного.

У меня внутри все похолодело, а кровь застыла в жилах. Я смотрел на экран и чувствовал в руке вибрацию телефона. Эгоистично с моей стороны, но мне не хотелось отвечать, поскольку не было желания слушать ее страдания, боль и слезы.

И не хотелось мириться с неизбежным фактом, что именно я должен найти способ ей помочь.

У меня кончились идеи.

На сердце стало тяжело, в горле засел комок, царапающий глотку, и по пути к общежитию я провел большим пальцем по нижней части экрана и подключил наушники.

– Привет, мам, – ответил я. – У тебя все хорошо?

– Ох, милый, – шмыгнув носом, сказала она, и я услышал по голосу, что она плачет.

И приготовился.

– У меня все просто прекрасно.

Я выдохнул скорее от недоумения, чем от облегчения, особенно когда мама продолжила плакать, пока я ждал от нее объяснений.

– Нас благословило чудо, – сказала она. – Господь пролил на нас всемогущий свет.

Я резко остановился.

– Охренеть, ты что, выиграла в лотерею?

– Не выражайся! – смеясь, пожурила она. – Думаю, можно и так сказать.

– Мам, что происходит?

Накинув ремешок сумки на плечо, я продолжил идти.

– Это Кори.

Я нахмурился, и, хотя у меня не было причин для волнений, внутри зашевелилось какое-то подозрение.

– Кори? Отец Малии?

– Он самый, – подтвердила мама. – Не знаю, что произошло. Вчера вечером позвонила Малия, чтобы узнать, как у меня дела. Кстати, было очень приятно. Мы с ней почти не разговаривали после вашего расставания, так что было просто чудесно получить от нее весточку.

Я поджал губы.

– Хм.