Слепая зона

– Короче, мы разговорились, а ты помнишь, как мы были близки. Малия всегда давала мне отличные советы относительно мужчин. – Она сделала паузу. – Хотя должно было быть наоборот, учитывая, что я старше.

– Мам, – намекнул я, возвращая ее к сути.

– Ну, я рассказала ей про ресторан и про… про Брэндона. – Когда она произнесла его имя, голос легонько дрогнул. – А она была такой милой и слушала, как я изливаю ей душу. – Мама шмыгнула носом. – Видимо, она все рассказала своему отцу, потому что сегодня он вдруг позвонил.

Я подождал, чувствуя, как забилось сердце в груди, словно оно заблаговременно почуяло: здесь что-то не то.

– Родной, он поможет нам, – сообщила мама, плача от радости. – Он приходил сегодня днем и дал чек на десять тысяч долларов.

– Что он сделал?!

– Знаю, знаю, – сказала мама так, словно услышала в моем голосе радость, в то время как я пребывал, черт возьми, в ужасе. – Он хочет, чтобы нам хватило денег на каникулах, а я сосредоточилась на здоровье, а не на поиске работы. О, не могу передать, какое это принесло мне облегчение. Я чувствую… чувствую себя любимой.

На этом слове у нее перехватило дыхание, пока я заставлял себя делать глубокие вдохи, чтобы успокоиться.

– Он хороший мужчина. Отличный отец, – добавила она. – Намного лучше твоего. Будь я умнее, то отправилась бы на свидание с Кори в тот вечер, когда они оба пришли поужинать в мой ресторан.

– Мам!

– Ой, да я же шучу, – сказала мама, и я представил, как она машет на меня рукой, хотя мы оба понимали, что она вовсе не шутила.

– Не понимаю, – ответил я. – Что… зачем он так поступил?

– Потому что он добрый христианин, – примирительно сказала мама. – И потому что он увидел нуждающегося в помощи человека, и так вышло, что оказался в состоянии помочь.

Я сглотнул подступивший к горлу ком.

Кори и правда был хорошим человеком. Разве я не выдвигал отцу тот же аргумент? Не желал, как мама, чтобы в нашей жизни был Кори, а не мой папа?

Тогда почему в животе забурлило, как от прокисшего молока?

– Милый, это же хорошо. И я смогу вернуть тебе деньги, которые ты присылал, и ты погасишь тот кредит до того, как по нему начнут начислять проценты. Разве ты не видишь, что все стало налаживаться?

Но перед глазами у меня стояла лишь красная пелена.

Ведь знал, что Кори располагал средствами, чтобы помогать людям, но чаще всего он шел на это, желая что-то получить взамен.

– Мам, мне пора.

– Хорошо, милый. Люблю тебя. Теперь все будет хорошо. Я пришлю тебе чек, ладно?

Я даже не смог попрощаться с мамой, дрожащими руками нажал на кнопку сброса и тут же начал пролистывать контакты в поисках телефона Малии. Я напечатал сообщение: «Нам надо поговорить. Срочно».

На экране заплясали точки, а потом исчезли.

Решительно шагая по кампусу, я стиснул зубы, и только переступил порог своей комнаты, как у меня завибрировал телефон.

«У меня занятия до шести. Встретимся после них?»

В ответ я послал только эмоджи с большим пальцем и номером комнаты в общежитии, хотя не сомневался, что Малия его знает. Потом не задумываясь швырнул телефон и запустил руки в волосы, пытаясь понять, что, вашу мать, происходит. На часах было еще только четыре, и до встречи с Малией я успею с ума сойти, пытаясь понять, что происходит.

Я как раз собирался ополоснуться в душе – желательно холодном, – когда зазвонил телефон.

На экране высветилось имя – Кори Вейл.

К горлу подступил комок, и я заставил себя выдохнуть, а потом ответил:

– Алло?

– Привет, сынок, – услышал я низкий голос. – Как дела?

Вдруг стало дурно от раздирающих меня эмоций, чего-то среднего между знакомым чувством гордости и опаски загнанного в угол животного.

– У меня сегодня очень занимательный день, – ответил я, оставляя слово за ним.

Кори хохотнул.

– Представляю! Твоя мама позвонила и сказала, что поделилась с тобой.

– Да.

В трубке повисла тишина.

Я прочистил горло.

– Спасибо, сэр… за то, что помогли ей.

– Похоже, ты не особо этому рад.

Я вздохнул и рухнул на старый диван, который стоял в каждой комнате спортивного общежития.

– Я рад. Правда рад. Просто…

– Просто гадаешь, зачем я это сделал.

– Если честно, то да.

– Ты умный мальчик, – с намеком произнес он. – И скоро станешь умным мужчиной. Который знает, что ничто не дается даром.

Мне вдруг стало не по себе.

– Скажу без утайки, сынок: весь этот месяц Малия была очень грустной. Я знаю, что ты и сам это заметил. Мы оба с тобой прекрасно понимаем, что грустит она, скучая по тебе.

– Но это она со мной рассталась, – сквозь зубы процедил я.

– Я понимаю, – как всегда спокойно ответил Кори. – Но юные женщины часто совершают необдуманные поступки, о которых потом жалеют. Она моя дочь, а я как ее отец обязан помочь ей исправить ошибки.

– Я не понимаю.

– Все просто. Я присмотрю за твоей мамой, – сказал он. – А ты присмотришь за моей девочкой. Все просто.

– Нет.

– Нет? – переспросил Кори таким тоном, словно не поверил своим ушам.

– Все не просто, и причин тому много. Я больше не хочу присматривать за Малией, – искренне признался я. – А она ясно дала понять, что больше не хочет со мной встречаться.