Слепи мне счастье…

Во вселенской картине миры поэзии нужен Баратынский, как дополнение Пушкина, как развитие Пушкина и как предупреждение Пушкина. Своим горьким охлажденным умом он уравновешивает безудержный, чувственный восторг Пушкина перед жизнью, вносит в нее равновесие:

«Живых восторгов легкий рай
Я заменю холодной думой»

Так рационалистический Баратынский, названный русским поэтическим Декартом, видел за всем разнообразием природы лишь одно мгновение – это забвение, это уничтожение:

«О, все своей чередой исчезнет в бездне лет!
Для всех один закон, закон уничтожения,
Во всем мне слышится таинственный привет
Обетованного забвения!»

Баратынский не ищет внешнего признания, внешней славы (в отличие от Пушкина) – как эллинский мудрец, он весь погружен вовнутрь, в глубину, в самого себя. Туда, где ценности скрытые, глубокие и тем самым истинные – нет иллюзий, то есть чувств, ослепленность которыми и порождает марево действительности, обман. Это, по мнению поэта, есть бастион его позиции, устойчивость поэзии.

Баратынский – это борец с призраками, с иллюзиями, самообманом. Причем борец без всяких скидок на жалость или помилование – беспощадный, холодный:

«Не призрак счастья,
А счастье нужно мне»

Баратынский рационалистически последователен, он не уклоняется от самых беспощадных вопросов, от так называемых вечных вопросов. Поэт не признает компромиссов, он не признает полуправду или приятную имитацию правды, этот усыпляющий наркотик, этот успокаивающий туман действительности:

«Пусть радости живущим жизнь дарит,
А смерть сама их умереть научит».

Ипостаси Баратынского – верность, честность, преданность себе, своему внутреннему голосу. Он так и писал, что не изменил «наперекор судьбе» в «пустыне бытия» «ни музам, ни себе».

«Мгновенье мне принадлежит, как я принадлежу мгновенью». Он поэт мгновенья – поэт импрессионист; он схватывает и запечатлевает миг, потому он весь в сегодня, он вес сейчас, он не знает завтра.

Независимый, суровый, честный – вот что делает Баратынского Баратынским, «дорически прекрасным певцом». Поэтом, который не «спускался до ремесленничества в искусстве».

Умер поэт 44 лет от роду. Великая поэтическая тройка России: Пушкин, Баратынский, Тютчев

«Дало две доли провидение
На выбор мудрости людской:
Или надежду и волнение,
Иль безнадежность и покой.
Верь тот надежде обольщающей,
Кто бодр неопытным умом,
Лишь по молве разновещающей
С судьбой насмешливой знаком.
Надейтесь, юноши кипящие!
Летите, крылья вам даны;
Для вас и замыслы блестящие,
И сердца пламенные сны!
Но вы, судьбину испытавшие,
Тщету утех, печали власть,
Вы, знанье бытия приявшие
Себе на тягостную часть!
Гоните прочь их рой прельстительный;
Так! доживайте жизнь в тиши
И берегите хлад спасительный
Своей бездейственной души».

***

И все – таки жизненный идеал – это из «двух долей» в мире выбирать пушкинскую «надежду и волненье» – мир действий и безудержного восторга перед жизнью, и отвергать вторую: «безнадежность и покой» – «хлад» бездейственной души:

«Жизнь – вот истинная дама сердца»

А. С. Пушкин

поэтический «дельфийский оракул»

***

Каждое утро я просыпаюсь и говорю себе:

«У тебя есть выбор!

Ты можешь выбрать хорошее или плохое настроение»

Я выбираю хорошее.

Каждый раз, когда случается что – то плохое, у меня есть выбор – стать жертвой или извлечь урок из этого. Я выбираю урок.

Я выбираю положительные стороны. Вся жизнь состоит из выбора. Когда ты отбрасываешь все лишнее, любая ситуация представляет собой выбор.

За одну ночь я не изменю жизнь. Но за одну ночь могу изменить мысли, которые навсегда изменят мою жизнь. Нужные слова в нужное время могут изменить жизнь.

Прощение не меняет прошлого, но освобождает будущее. Не смей давать надежду если не сможешь ее оправдать. Прикоснулся к душе, – и ты уже за неё в ответе!