Слепой (СИ)

- Вот иди и давай, - резко произнес он, отодвигаясь. Поддавшись неожиданному порыву, щекочу его голую пятку. Он тут же отдергивает ее, как ребенок! Щекочу еще раз, он сдавленно хихикает, пытаясь отстраниться, но я придвигаюсь ближе, наваливаясь на него и щекоча уже бока. Мир извивается, хохочет, мигом растеряв весь свой серьезный и хмурый облик. Забавно, никогда бы не подумал, но мне это нравится.

Я прекратил также резко, как и начал. Оказывается, я уже лежу на нем, вжимая в диван. Футболка его задралась, открывая впалый мягкий живот и тонкие ноги ниже. Блять-блять-блять… Мир настороженно замер, пытаясь отдышаться.

- Придурок. Слезь, - кидает он, неуловимый румянец на щеках показывает, что ему безумно неловко. Тянется руками вниз, даже не оттолкнуть, а хоть футболку натянуть ниже, но я перехватываю тонкие запястья, фиксируя их над его головой, - пусти! – он уже не так спокоен, смотрит пустыми глазами, хмуря брови в легком испуге.

- Да не сделаю я тебе ничего. Успокойся, правда. Может, уже начнешь мне хоть чуть-чуть доверять? – тоже хмурюсь, рассматривая тонкие губы, покусанные, кровоточащие местами.

- Я сам это решу, нет?! – Мир взбесился, дергаясь, стараясь вырвать руки. Я, может, дико пожалею об этом вскоре, но… склоняюсь, мягко лизнув теплые губы. Парень тут же кусается, шипя проклятья на мою голову, дергается, стараясь скинуть меня. Я же склоняюсь ниже, проходясь языком по его губам, проникая в сопротивляющийся рот языком. Мне это нравится, как это ни ужасно. Пиздец. Нравится целовать мягкие податливые губы, не нравится только, что Мир сопротивляется. Продолжаю мягкий неспешный поцелуй, даже не вынуждая его отвечать, а слепой лежит настороженно, вытянувшись в струнку, боится.

- Продолжить? – тихо спрашиваю я. Пизде-е-ец, что творится в моей голове?!

- Нет! – обретя способность говорить, а не мычать, выкрикивает русый, снова начиная дергаться.

- Я так ужасно целуюсь? – ехидно спросил я, вглядываясь в пустые глаза. Лицо Мира тут же закраснелось. Значит, не так отвратительно. Может, ему это даже нравится, раз он краснеет и мало сопротивляется…

- Пусти меня, - жалобно просит он, смаргивая выступающие слезы. Ну что за пиздец опять? Что я за урод? Мигом отпускаю его руки, ладонью он тут же бьет наотмашь мне по лицу. Больно. Этот слепой постоянно дает мне почувствовать себя уродом.

- Прости меня, - думаю, извинения не помогут. Он слишком горд, чтобы что-то с него требовать, слишком горд, чтобы сдаться и простить.

- Нет, - резко отвечает Мир. Я слезаю с него, сажусь, просто мягко обнимаю, притягивая к себе, пока он тихо всхлипывает, против воли утыкаясь мне в грудь лицом, словно весь его барьер против меня полетел к чертям. А уж он постарался его возвести, эту непроницаемую сцену ненависти и недоверия.

- Прости…

- Не прощу, просто отвали. Я… хочу в приют. Пожалуйста… - тихо всхлипывает он, упираясь ладонями мне в грудь. Нет уж, не отпущу.

- Нет, - моя очередь говорить это противное слово, - не могу, понимаешь? Блять, что же ты со мной делаешь? – чуть не взвыл я, осознавая всю дурость моих поступков. Как же это ломает. Зачем он так меня ломает? – Что ты наделал? Ну вот… зачем?

- Я-то что?! – крикнул Мир, снова ударяя меня, уже по плечу кулаком. – Ты кретин, да?! Сам же предложил все начать по новой, перестать такое делать… А ты… Урод, кретин. Как же я ненавижу тебя! – он снова заходится слезами. Теперь это настоящая истерика. Не знаю, что мне делать, кроме как продолжать обнимать его и чуть покачиваться, поглаживая русого по волосам.

- Прости за эти слова. Пожалуйста, мне так нужна хоть капля твоего доверия. Пожалуйста… - что я говорю? Мне и правда нужно его доверие. Дико, до боли в груди я хочу, чтобы мне хоть кто-то доверял. Потому что никто, ни одна живая душа не считает меня достойным доверия. Из-за Мира я это чувствую особенно остро. И ненавижу его за это. Но не отпущу. Это уже как кислород, как воздух, без которого не жить – чувство, от которого не избавиться. Те, кто хоть однажды испытал адреналин в крови, не прочь повторить это. Наркоманы не могут слезть с иглы, потому что это кайф, адреналин, счастье.

- Я… я не могу. Я пытаюсь… и не могу, просто отпусти… - повторяет он, неразборчиво, глухо, царапая ногтями мою кожу, но не отталкивая.

- Да ты уже как наркотик, Мир. Знаешь, что такое наркотик? Знаешь… Я пил по-страшному неделю… И все равно вернулся. Мир, я прошу, последний шанс, - глупости-глупости я говорю. Какой шанс? Кому – мне? Я недостоин ничего, в первую очередь – доверия. И Мир это понимает, как нельзя остро. И отец это понимает. Все вокруг.

Почему такая душа, как у Мира, так меня зацепила? Что это за наркотическая зависимость от него? Пиздец, господа. Макс, тебе полный пиздец. Кажется, ты… что… как это назвать? Одержим парнем? Одержим до боли в груди, до дрожащих коленок? Как справиться с этим, не сломав себя? Не сломав его?

- Шанс? – Мир глухо, страшно смеется. – А что еще тебе отдать? Дьявол тебя дери, как же я ненавижу тебя. Ужас, до чего ты довел меня.