Слепцы

Сани и лошадей пришлось оставить перед городом: на мощеных улочках с санями было не развернуться, да и тягловый налог для приезжих был громадный, зато за сущую ерунду можно товар и лошадей вместе с другим имуществом спокойно оставить на городских складах, между городом и рыбной гаванью. На воротах склада выжжено изображение двух псов, что гарантировало безопасность для сданного на хранение.

Правда, и оружие пришлось оставить. Почти все. В Базаре дозволялись клинки не более двух ладоней в длину, за любое другое оружие… – да, псы и арена.

Выяснив у словоохотливого после получения серебряной чешуйки стражника у ворот, что недорого поселиться можно в харчевне «Под двумя ложками», ватажники вошли в город, быстро нашли нужную вывеску и без особых трудностей договорились с хозяином.

Карась, полный подвижный мужчина пятидесяти лет, без возражений выделил ватаге самую большую комнату на втором этаже харчевни, заверив, что будет хоть и тесновато, но спокойно и безопасно. При этом он многозначительно указал на крысу, нарисованную черной краской на вывеске как раз под скрещенными ложками.

Ватажники поверили ему на слово.

Быстро перекусив, Рык приказал раненым и Деду остаться в харчевне, поменять повязки, отдохнуть, набраться сил, а с остальными отправился на торговую площадь, чтобы, не мешкая, найти горбуна-менялу.

Увиденное потрясло Хорька.

Он и в Камне-то бывал не часто и полагал, что народу в княжьем городе слишком много. Но по сравнению с Базаром Камень выглядел полузаброшенной деревней. Что говорить, если даже улицы Базара, хоть и намного уже, чем в Камне, и те замощены камнями, а не покрыты досками.

Торговая площадь была не слишком большой и прекрасно втиснулась между замком и Всеобщим храмом, но лотки и палатки стояли так тесно, что казались одним большим домом, безобразно раздувшимся в стороны.

Вопили нищие – их в Базаре тоже было куда больше, чем в Камне, – шныряли неприятные, скользкие на вид типы, какие-то бабы и девки окликали проходящих ватажников, говорили что-то странное, непонятное Хорьку, но заставлявшее его краснеть и опускать глаза.

– Кошели берегите, – сказал Рык, поймав чью-то руку с ножом, потянувшуюся из толпы к его поясу.

Нож он отобрал и сунул за пояс. Руку, подумав немного, отпустил и вытер свои ладони о полушубок.

– И как тут можно жить? – спросил Кривой, оглядываясь по сторонам. – Тут же смердит.

В воздухе действительно стоял тяжелый рыбный дух, смешивавшийся с дымом из труб и вонью из сточных канав.

– А ничего так, – засмеялся Враль. – Весело. Я, как разбогатею, сюда приеду. Девки, опять же… Вон смотри, глазами так и стреляет!

– Вы дорогу запоминайте да по сторонам смотрите, может, чего увидите, – строго сказал Рык. – У нас времени нет все разведывать. Смотрите и слушайте. А ты, Кривой, раз тут уже бывал, пригляди за Хорьком, чтоб не зазевался и не пропал.

Хорек хотел было возразить, что никуда он не потеряется, что вполне может о себе позаботиться, но Кривой молча сграбастал его за воротник и поставил перед собой.

– У меня здесь два приятеля пропали, – сказал Кривой, наклонившись к уху Хорька. – Шли втроем, я разговаривал с одним, оглянулись – нашего третьего нет. Стали искать, разошлись – остался я один. И два местных мужика, что меня прирезать хотели. Мертвые. Понял?

– Понял… – прошептал Хорек.

– Вот и славно.

Рык двинулся вперед, раздвигая толпу, Полоз и Враль шли чуть с боков, прикрывая его спину и заодно Хорька. Ну, и замыкал отряд Кривой.

Рык окликнул пробегавшего паренька в куцей куртке и со странной суконной шапкой на голове, тот не обратил внимания и побежал было дальше, но Полоз схватил его за рукав.

– Чего? – пытаясь вырваться, закричал паренек. – Чего лезешь?

– Где горбатый меняла? – спросил Рык.

– Не знаю, – отрезал паренек.

Рык вздохнул и достал из кошеля серебряную чешуйку, показал ее пареньку:

– Где горбатый меняла?

– Вон там, – паренек, по виду не старше Хорька, ткнул пальцем куда-то в толпу и потянулся за чешуйкой.

– Проводи, – сказал Рык, врезав пареньку ладонью по руке и доставая вторую чешуйку. – Будь добр, ласковый господин!

Ласковый господин вытер рукавом нос, шмыгнул им еще пару раз и двинулся впереди ватажников. Шагов через десять он остановился и указал пальцем на крохотную лавочку, весь фасад которой состоял из двери и висевшей над этой дверью вывески с небрежно нарисованными золотыми змейками. Точно посередине между змейками виднелась небольшая черная крыса.

Рык отдал проводнику чешуйки и подошел к двери.

Полоз посмотрел влево, Враль – вправо, Кривой оглянулся назад. Рык постучал кулаком в дверь. Ему что-то ответили, но что именно – Хорек не разобрал. Наверное, разрешили войти. Рык открыл дверь, вошел, скрывшись в сумраке помещения, потом выглянул и позвал остальных.

Внутри было темно, тесно, но все пятеро, несмотря на протесты хозяина, смогли втиснуться и закрыть дверь. Со свету Хорек и не рассмотрел ничего, разве что серое пятно, двигающееся в глубине лавки на фоне черной стены, но визгливый голос разобрал сразу.

– Вы кто такие? – закричал меняла. – Я же сказал – нельзя. Я занят…