Слепые идут в Ад

– Хаоны? – переспросил Шлиссенджер. – Это, наверное, гьачхены, великаны-охранники из мифов бонпоистов. Они наказывают противников черно веры, пугают их ужасными криками и разрывают на куски. Хаоны, скорее всего, диалектное название. Сам Тохто, судя по акценту, нездешний, откуда-нибудь с севера или востока Тибета.

– А лха?

– Боги-покровители. У каждого тибетца, их не меньше пяти. Бон-по – странная религия, Лагер, и ее приверженцы не любят раскрывать свои тайны перед чужими. И то, что Тохто так разговорился, очень плохо. Он действительно, уверен, что мы отсюда не вылезем. – Шлиссенджер подобрал валявшийся рядом камешек и бросил его в озеро. Камешек тихонько булькнул, но этого было достаточно, чтобы разбудить Тохто.

– О, вы еще живы, пхилинги. – неприязненно проговорил он, поднимаясь на ноги.

– Послушайте, Тохто, – примирительно сказал Эйб. – Что вы злобствуете? Ведь мы же могли вас убить, пока вы спали…

– Я тоже не безоружен. Вы что, забыли? – Тохто выразительно покачал пистолетом. – И вам не подобраться ко мне незамеченными. Я умею такое, о чем вы не можете и мечтать.

– Отчего же вы так уверены в своем превосходстве? – Шлиссенджер расслаблено откинулся на спину, заложив руки за голову.

– Когда божественное ничто породило Йемон Гьялпо, Сияющее Яйцо – оно было совершенным. Это было хорошее яйцо, оно было без ног, а ходило, без крыльев, а летало, безо рта, а говорило. И Йемон Гьялпо породило сначала хаонов, затем тибетцев, а уже потом – пхилингов. Мы – младшие братья хаонов, нам дают они мудрость.

Тохто не успел закончить рассказа. Шлиссенджер из своего казавшегося таким беззащитным положения вскочил на ноги и кинулся на тибетца. Прежде чем я успел что-либо сообразить, Тохто уже валялся на земле, а Эйб держал в руках его револьвер.

– Хвастаться нехорошо, господин Тохто. Даже младшему брату богов. – Абрахам покрутил в руках пистолет. – Если вы желаете путешествовать вместе с нами, то пожалуйста, но без штучек с огнестрельным оружием. Если же нет – проваливайте.

Тохто побледнел, лицо его исказилось. С минуту он смотрел на Шлиссенджера, затем приподнялся и кивнул.

– Хорошо, мистер Шлиесенджер. Я иду с вами.

– Отлично. Держите пистолет. – Эйб кинул Тохто оружие. Тот, с глубоким удивлением воззрился на «сумасшедшего пхилинга».

– Осторожно, Эйб! – крикнул я.

– Спокойно, Лагер. – Шлиесенджер повернулся ко мне. – Мы же договорились с господином Тохто, не так ли?

Тибетец снова кивнул и стал запихивать оружие в карман.

– Пойдемте. Мы уже засиделись. – Эйб двинулся в сторону выхода из пещеры.

Я догнал его.

– Абрахам, вы с ума сошли! Он же запросто мог убить вас.

– Да что вы, Лагер? – Эйб криво усмехнулся. – Это не так просто. Я тоже воевал, меня тренировали. А что касается нашего тибетского друга, то вернуть ему оружие – беспроигрышный ход. Он боится, хотя ни за что не признается нам. И знаете кого? Своих хваленых хаонов. Ему страшно остаться в пещерах в одиночестве.

Я обернулся к Тохто. Тот шагал в нескольких метрах от нас и, делал вид, что не слышит разговора.

Пару часов мы бродили по нескончаемым пещерным ходам. Наконец, Эйб объявил, новый привал.

– Давайте как следует выспимся, – сказал он. – Надо поэкономить силы.

Тохто, как и на прошлом привале, тут же лег на землю и замер. Я попытался устроиться на холодном полу, ворочался, но никак не мог заснуть. Стоило закрыть глаза, как воспоминания о чудовищном столе накатывали с новой силой, и я в ужасе просыпался. Шлиссенджер сидел и курил. Обернувшись, он молча протянул мне сигарету.

– Вы много курите, Эйб. – сказал я, затянувшись.

– Ага. – Эйб кивнул. – Все же вы, Лагер, классический немец. Скрытый педантизм и склонность к поучениям у вас в крови. Ну, не обижайтесь. – он заметил, как я нахмурился. – Во-первых, вы правы, а, во-вторых, я сам повадился вас поучать.

Шлиссенджер затушил сигарету об пол, вытащил из кармана носовой платок и принялся тщательно расстилать его на полу.

– Полезнейшая вещь. – проговорил Эйб, вытянувшись во весь рост. – Во всяком случае, подушку он мне заменяет. А есть легенда об одном благочестивом хасиде, который как-то, сев на такой платок, переплыл Средиземное море и прибыл в Землю Обетованную. Спите, спите, Лагер. Говорю вам, силы еще понадобятся.

Я лежал, смотрел на святящиеся, пятна на потолке и незаметно заснул. Очнулся я будто от резкого толчка… Свет в пещере, казалось, померк. Ровно дышал спящий Шлиссенджер. Тохто сидел у стены с закрытыми глазами и мерно раскачивался. Я привстал. Тибетец разлепил веки и пристально посмотрел на меня.

– Кто-то идет за нами, пхилинг. Я чувствую это. – Тохто было действительно страшно, и его страх, подействовал на меня.

– Кто? – спросил я шепотом.

– Не знаю, пхилинг. Спроси мистера Шлиссенджера. Он мудр. – В голосе проводника зазвучало давешнее презрение к европейцам.

Я осторожно разбудил Эйба. Выслушав меня, он поглядел на Тохто.

– Это хаоны, не правда ли? – едко поинтересовался Эйб.

– Я же сказал, не знаю. – тибетец отвернулся.

Шлиссенджер встал.