Слеза ангела

Вспоминать разговор было неприятно, пришлось врать и изворачиваться, пришлось даже назвать Белоснежку идиоткой. И как только язык не отсох… А все ради вшивой дипломатии, ради того, чтобы сохранить хрупкую веру друга в то, что с появлением Белоснежки в их жизни ничего не изменилось, и заставить его работать. Ничего, потом, когда с этой дурно пахнущей историей будет покончено, Сабурин все Арсению объяснит. Друг обидчив, но отходчив. Конечно, Белоснежке никогда не стать его любимицей, но на нейтралитет все-таки можно надеяться. Главное – Арсений пообещал порыться в Сети и поискать информацию, хоть каким-то боком касающуюся резвящейся на территории Москвы и Подмосковья вампирской банды, а заодно и секты отследить, сатанистов там всяких. Еще Мишке неплохо бы позвонить, поспрошать о новостях. Может, тоже что интересное удастся узнать. В общем, дел невпроворот, только успевай вертеться.

К его намерению отлучиться «часика на два-три» Белоснежка отнеслась спокойно, если не сказать равнодушно. Сабурина даже задело это ее равнодушие. Он старается, из кожи вон лезет, а она никак на это не реагирует. Хоть бы поцеловала своего рыцаря на дорожку. Не поцеловала, махнула ручкой на прощание и опять принялась рыться в старых фотографиях. А что рыться-то? Сама же сказала, что нет там ничего интересного…

Арсений встретил его обиженным молчанием, забрал пакеты с провиантом и укатил на кухню. Силантия нигде не было видно, наверное, ушел по своим кошачьим делам. Сабурин прошел в комнату, придвинул стул к работающему компьютеру.

– Сутки из-за тебя не сплю, – послышался за спиной недовольный голос друга, – горы хлама уже перелопатил.

– Нашел что-нибудь? – Сабурин подвинулся, давая Арсению возможность пристроить инвалидное кресло перед монитором.

– Как сказать, – друг щелкнул мышкой, – тебе информацию официальную или неофициальную?

– Мне всю.

– Тогда начнем с официальной. Два месяца назад неизвестные напали на станцию переливания крови. Угадай, что сперли?

– Кровь?

– Кровь, эритроцитарную массу.

– Много сперли?

– Об этом в официальных источниках ни слова, написано только, что ущерб станции нанесен весьма значительный.

– Думаешь, наши вампиры? – Сабурин рассеянно поскреб щетину. – Если наши, то они какие-то гуманисты, донорской кровью промышляют.

– Были гуманистами, – Арсений недобро усмехнулся. – Да только, похоже, консервы им не очень-то понравились. Вот, смотри. – На экране развернулась фотография светловолосой девушки, обнаженной, однозначно мертвой, бледной до синевы. – У меня таких фоток еще семь штук. Способ убийства одинаковый – почти полное обескровливание.

– Где взял? – Сабурин посмотрел на друга со смесью удивления и уважения.

– Неважно, – отмахнулся тот. – Базу кое-какую взломал.

– А сопроводиловка к этой базе была?

– Была. Можешь потом сам почитать, а пока я в двух словах расскажу. Значит, девушки начали пропадать два месяца назад. Одна неделя – одна девушка. Тела находили всегда в разных местах, так что никакой привязки к конкретному району нет.

– Но всегда в Подмосковье? – уточнил Сабурин.

– В Подмосковье. Помимо раны на шее, которая во всех случаях и послужила причиной смерти, имеются еще следы от внутривенных уколов.

– Им что-то кололи?

– Скорее, наоборот, – Арсений поморщился. – Из них выкачивали кровь. Так сказать, порциями. Крови хватало на неделю, а потом приходилось искать нового донора.

– Погоди! – Сабурин в нетерпении подался вперед. – В сводках упоминалось только пять девушек. Откуда еще три?

– Это свежие, найденные за два последних дня. Думаю, о них пресса пока не пронюхала. Кстати, девушек на самом деле не восемь, а всего лишь семь.

– Не понял.

– Вот эту, – картинка на экране сменилась, – первый раз нашли в конце прошлой недели, потом тело из криминалистической лаборатории исчезло, а вчера снова обнаружилось в каком-то лесу.

Девушку на фото Сабурин никогда не видел, но был уверен, что это Ритка, подружка Белоснежки, та самая, превратившаяся в вампиршу. Выходит, не превратившаяся. Если судить по фотографии, барышня мертва не первый день, уже видны следы разложения. Чертовщина какая-то. Что там про вампиров говорят: что они не живые, не мертвые? И кто это ее так? Свои, что ли?..

– С официальными источниками все? – спросил он Арсения.

– Есть еще кое-что. Между прочим, пришлось потрудиться. Помониторил я тут ситуацию с вампирами и знаешь что обнаружил? Во Франции, в Провансе, примерно год назад происходила такая же петрушка. Ну, с девчонками молоденькими… Только расклад тогда был несколько иной: один месяц – одно тело. А примерно четыре месяца назад все вдруг затихло. Ваш вывод, Холмс?

– Считаешь, это наши вампиры резвились?

– Граф Дракула сменил прописку! – Арсений хлопнул ладонями по подлокотнику своего кресла.

– Граф Дракула вроде бы из Трансильвании, а не из Прованса. Да и наш упырь себя князем величает.

– Ну, князь еще покруче графа будет. Интересно, чего он к нам-то приперся?