Слеза ангела

Порыв ветра гасит свечу, перстень светится в темноте недобрым багряным светом. Упрекает, предупреждает? Сколько лет он со мной, а я так и не научился его понимать. Единственное, что знаю доподлинно, это то, что, если я желаю счастья своему любимому мальчику, рано или поздно с перстнем придется расстаться. Мне почти сорок, в запасе еще восемнадцать лет до того момента, как мальчику понадобится помощь камня. Мысли о сыне выводят меня из полудремы-полузабытья. Надо посмотреть, как он, убедиться, что с ним все хорошо.

В галерее гуляют тени и сквозняки. Шаги тонут в стариковских стонах спящего замка. Я научился ходить бесшумно, как призрак. Из-под двери детской пробивается тонкая полоска света. Я запретил кормилице гасить на ночь свечи в комнате своего сына и строго велел присматривать за огнем в камине. Мальчику должно быть светло и уютно. Я делаю все, чтобы в его жизни не было теней и сквозняков.

Не хочу будить сына, поэтому приоткрываю дверь осторожно, бесшумно. Кормилица плохо справляется со своей работой – в детскую прокралась тень. Она нависает над колыбелью, раскачивается из стороны в сторону, что-то шепчет. У тени лицо Армана и кинжал Гуго. Тень пришла отнять моего мальчика.

Перстень обжигает палец, торопит, подталкивает. Я делаю шаг. У меня нет с собой оружия, но я справлюсь. Пальцы сжимаются на тощей шее пасынка и оттаскивают его от колыбели.

– Ненавижу! – Арман смотрит на меня глазами Гуго, скалит зубы в предсмертной усмешке. Мерзкое отродье…

Смотреть, как в чужих глазах гаснет пламя жизни, не страшно и не интересно. Сколько раз я уже видел такое? Скольких врагов и друзей проводил в мир иной? Чтобы бояться, нужна душа, а у меня ее нет. Я бездушный. Я отдал душу камню и пообещал ему своего новорожденного сына. Когда-нибудь камень устанет быть слугой рода де Берни и найдет себе нового хозяина-раба. Когда-нибудь…

Избранница

Знания умножают печали…

Сегодня Света на собственной шкуре убедилась в правдивости этого изречения. Теперь она понимала, почему дед с такой неохотой говорил о маме: оберегал ее, Свету, от лишних знаний. Это страшно – то, что она прочла в старом дневнике. Страшно со всех точек зрения. Оказывается, она с самого начала никому не была нужна, она оказалась жертвой, принесенной в угоду проклятому перстню. Вот вам правда номер один. Родная мама ненавидела ее так сильно, что хотела убить.

А ведь есть еще и правда номер два. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы сопоставить факты и понять, что таинственный князь и француз из маминого прошлого – это один и тот же человек, настоящий хозяин перстня и ее, Светин, биологический отец. Господи, помоги… Ее отец – чудовище…

Нет, она не будет об этом думать. Во всяком случае, не сейчас. Сейчас самое время подумать о главном. Она знает, где искать Слезу ангела. Света видела ее едва ли не каждый день на протяжении всей своей жизни, видела, но не обращала внимания. Только сегодня, после прочтения маминого дневника, все встало на свои места. Надо спешить, может быть, еще есть шанс что-то исправить.