Слеза дьявола

Но теперь он опасался, что поддержка с этой стороны иссякнет. Если сегодня он допустит ошибку, если Копатель прикончит еще больше горожан, если мэр проявит бессилие, «Проект-2000» можно будет похоронить.

Он поднял глаза – Джеффриз снова висел на телефоне. Прикрыв трубку рукой, помощник сообщил:

– Он пришел.

– Хорошо, – кивнул Кеннеди. – Ступай поговори с ним.

– Мы выберемся из этой истории.

В коридоре стоял, привалившись к стене, статный мужчина. К нему и направился Уэнделл Джеффриз.

– Привет, Венди.

– Привет, Слейд.

– Узнал по ящику, – сказал телеведущий. – Отморозок засветил двух агентов и сыграл в «Призрак оперы» с дюжиной бедолаг под люстрой. Кажется, одного накрыл.

Джеффриз был чернокожим, и Слейд хотел ему внушить, будто знает язык улицы. Джеффриз не стал объяснять, что на жаргоне «засветить» означает «разоблачить», а не «пристрелить». В этот день Джеффризу было не до болтовни с такими, как Слейд Филлипс.

– Нам нужна помощь, – сказал он, понизив голос до шепота, напоминающего шелест передаваемых из рук в руки купюр. – Можем предложить двадцать пять штук.

– Ничего себе! Что от меня требуется?

– Нужно, чтобы Кеннеди вышел из этой заварухи героем. Я хочу сказать, что уже есть убитые и, вероятно, будут еще. Подай крупным планом, как он навещает жертв и противостоит террористам. Опять же дистанцируй его от любых накладок силовиков. Не он ведет дело.

– Это ведь операция федералов? – спросил Филлипс.

– Верно, но мы не хотим обвинять и Бюро. Найди другого козла отпущения.

– О'кей… Значит, так, – принялся вслух прикидывать Филлипс. – Кеннеди занимает жесткую позицию. Руководит полицией. Посетил больницы… постой… – он кивнул в сторону пресс-центра, – репортер «Пост» сообщил, что Кеннеди никого не посещал.

– Нет, нет, он навестил семьи, которые пожелали остаться неизвестными. Весь день только этим и занимался.

– Вот как? Отличный ход с его стороны.

Поразительно, подумал Джеффриз, чего только не купишь за двадцать пять тысяч долларов.

На улице было холодно. Паркер, Кейдж и Лукас шли в Топографический архив. Паркер взглянул на хмурое небо, вспомнил, что обещали снегопад и завтра Ктоши захотят покататься на санках. Лукас прервала его размышления, задав вопрос:

– Как вы стали экспертом по документам?

– Из-за Томаса Джефферсона. Я собирался стать историком, хотел специализироваться по временам Джефферсона. Поэтому и поступил в Виргинский университет.

– Университет построили по его проекту?

– Да, старое здание. Так вот, однажды я изучал в тамошней библиотеке письмо Джефферсона к дочери Марте. У Джефферсона были рабы, но сам он рабства не одобрял и в принципе выступал за его отмену. Но в этом письме, отрекаясь от своих прежних взглядов, он писал, что рабство – один из краеугольных камней национальной экономики. Я сравнил письмо с известными образцами его почерка.

– И оно оказалось подделкой?

– Совершенно верно. Это наделало много шуму – кто-то подсунул в архив Джефферсона фальшивку, да еще какую. Как бы там ни было, но тот случай определил мою судьбу.

Паркер коротко рассказал Лукас о своей жизни. Он получил степень магистра права в Университете Джорджа Вашингтона и диплом Американского совета судебных экспертов по документам.

– Какое-то время я работал сам по себе, потом узнал, что ФБР требуются агенты-эксперты. Отправился в Квонтико, а дальше пошло-поехало.

Лукас остановилась перед витриной, где красовались шедевры портняжного искусства. Паркер удивился, что они привлекли ее внимание. Но Кейдж заметил:

– Маргарет у нас классная белошвейка.

– Кейдж! – рассеянно обронила Лукас, отвернулась от витрины, и они возобновили путь.

– Вы действительно не захотели становиться главным спецагентом? – спросила она Паркера.

– Ага.

Вдруг Лукас вытащила сотовый телефон и принялась набирать номер.

– Не останавливайтесь, – шепнула она, – и не оборачивайтесь.

Он понял, что она никому не звонит, а только делает вид.

– Тоже его засекла? Следует в двадцати метрах за нами.

– Оружия не заметила. Действует осторожно. Движется перебежками.

До Паркера дошло, что именно поэтому Лукас остановилась и стала разглядывать платья в витрине. Он тоже на ходу глянул в витрину и увидел, как какой-то мужчина метрах в двадцати позади торопливо переходит через улицу на их сторону.

Паркер заметил в руках Кейджа и Лукас пистолеты. Он не видел, как они их вынули.

– Думаете, Копатель? – спросил он.

– Возможно, – ответила Лукас.

За ними крадется Копатель! Должно быть, он подкарауливал у штаб-квартиры и каким-то образом выяснил, что они работают по этому делу.

– Возьмешь на себя улицу, – сказала Лукас Кейджу. – Вы, Кинкейд, следите за переулком – вдруг у него есть сообщник. По счету «три». Раз, два…

– Но у меня… – начал Паркер.

– Три!

Они мигом разделились. Кейдж сошел на проезжую часть, Лукас повернулась и побежала назад, крича на бегу:

– Я агент ФБР! Слышите! Стоять на месте!

Паркер посмотрел в переулок, не представляя, что ему делать, если он кого-нибудь там увидит. Затем оглянулся на Лукас. Преследователь замер, потом повернулся и припустил во всю прыть.

– Стоять!