Слеза

— Я вернулся с пятилетнего путешествия от имени королевы — правда мой брат, который стал королем, думал, что я погиб в море. Он улыбнулся такой улыбкой, которую она никогда не видела. — Затем ты, Селена, должна была прийти и найти меня.

— Добро пожаловать домой.

Он вышел из темноты, притянул меня к себе и поцеловал с несравненной импульсивностью. До этого момента я не знала, что такое блаженство. Я могла остаться в этом поцелуе навечно, но все происходящее всплыло у меня в памяти. Я отстранилась, вспоминая давние слухи сплетников.

— Я думала, ты любил —

— Я никогда не любил, пока не нашел тебя. — сказал он искренне, от всей души. Я знала, что могу в этом не сомневаться. С этого мгновения в бесконечности, никто не важен для нас, корме нас двоих.

Единственное, что стояло между нами и вселенной любви…

Целую

М. Блаватская, Джильда и Брунильда.

Глава 19

Грозовые облака

В пятницу утром, перед звонком, Брукс ждал Эврику у ее шкафчика.

— Тебя не было в Латинском клубе.

Его руки находились в карманах, он выглядел так, будто ждал ее здесь уже какое-то время. Он загораживал шкафчик Сары Пику, девушки, которая настолько ужасна скромна, что никогда скажет Бруксу отойти, даже если ей придется идти в класс без книг.

Рода настаивала, что будет дождь, и хоть поездка в школу была ясной и яркой, Эврика надела свой лилово-серый дождевик. Ей нравилось скрываться под его капюшоном. Она едва спала прошлой ночью и не хотела идти сегодня в школу. Она не хотела ни с кем разговаривать.

— Эврика, — Брукс наблюдал, как она поворачивала номера на кодовом замке. — Я волновался.

— Я в порядке, — сказала она. — И уже опаздываю.

Зеленый свитер Брукса слишком облегал его. На ногах новые блестящие лоферы. Коридор был наполнен кричащими детьми. И у Эврики раскалывалась голова и появилась колющая боль.

До звонка было пять минут, а класс по английскому был двумя этажами выше на другом конце здания. Она открыла свой шкафчик и закинула туда какие-то папки. Брукс нависал над ней, как дежурный из фильма про подростков из 80-х.

— Клэр плохо чувствовала себя прошлой ночью, — проговорила она, — а Уильяма вырвало сегодня утром. Рода ушла, поэтому мне пришлось… — Она помахала рукой, как будто он без слов должен был понять масштаб ее ответственности.

Близнецы не болели. Эврика была единственной, у которой были судороги по всему телу, похожие на те, которые появлялись перед соревнованиями по бегу на первом курсе. Она не могла перестать заново переживать столкновение с Эндером и его машиной, четырьмя пешеходами из ада, светящихся в темноте — и загадочным зеленым светом, который Эндер направил на них, словно оружие. Прошлой ночью она три раза брала телефон, чтобы позвонить Кэт. Она хотела высказаться, облегчить свою ношу.

Но она не могла рассказать об этом. После того как Эврика пришла домой, ей понадобилось десять минут, что вытащить сахарный тростник из решетки Магды. Затем она вбежала в свою комнату, по дороге крича Роде, что она слишком завалена домашней работой, чтобы ужинать. «Заболочена в болоте» шутили она и Брукс, но больше в ней не было ничего смешного. Она смотрела из окна, представляя, что фары каждой проезжающей машины являются психопатом, который ищет ее.

Когда Эврика услышала шаги Роды на лестнице, она схватила книгу по землеведению и открыла ее как раз вовремя перед тем, как Рода внесла тарелку с картофельным пюре и куском говяжьей пашинки.

— Тебе лучше перестать валять дурака, — сказала Рода. — Ты все еще ходишь по тонкому льду после выходки у доктора Лэндри.

Эврика помахала книгой.

— Это называется домашняя работа. Говорят, она очень затягивает, но я думаю, что смогу справиться, если только буду практиковать ее на приемах.

У нее не получилось поесть. Посреди ночи она удивила Сквота такой пищей, о которой собака в ожидании смерти может только попросить. В два ночи она услышала, как отец пришел домой. Она встала у самой двери, но остановила себя и не бросилась к нему. Все равно он ничего не смог бы сделать с ее проблемами, и ему не нужно еще одно бремя, которое будет тащить его вниз. Это случилось именно тогда, когда она открыла свою электронную почту и обнаружила второй отрывок перевода от Мадам Блаватской.