Слезами и кровью (СИ)

- Да, ты прав. Его не хотели спрятать. Кто бы ни бросил этот плащ в переулке, он не боялся, что его найдут. Скорее всего, он даже этого хотел. Много кто видел кричащую старуху в сером плаще, с кошельком, набитым взрывающейся субстанцией. Этот плащ – доказательство того, что она мертва. По крайней мере, в глазах стражников. Если бы на него наткнулись они, а не ты, виновницу уже объявили бы мёртвой.

- А может быть иначе? – глухо спросил Рогриан.

- Возможно, друг мой, возможно, - совсем другим голосом ответил ему Отогар. – Но не думай об этом сейчас, предоставь это властям. Гармил? Будь так добр, отнеси плащ этому следователю, как его, Стольму.

Говоря это, Отогар внимательно смотрел Гармилу в глаза и еле заметно покачивал головой. Это означало: «Ни в коем случае не допусти, чтобы улика попалась Стольму на глаза». Гармил опустил ресницы и позволил лёгкой улыбку тронуть свои тонкие губы:

- Конечно, учитель. А потом, если вы не возражаете, я пойду домой и сделаю небольшую уборку в ваших покоях.

- Моя комната подождёт, - живо откликнулся Отогар. – Иди к себе и отдыхай, тебе пора в постель. Ты хорошо поработал.

Гармилу всё стало ясно: улику отдавать Стольму нельзя, но и выбрасывать пока не нужно. Её надо припрятать, и не в покоях Отогара, а в своей комнатке, куда точно никто не зайдёт. Он снова улыбнулся, отвесил поклон и тихо вышел из комнаты.

Рогриан вздохнул и откинулся на подушки. Какой пакостный случай, и в его городе, где он служил столько лет… Глухой гнев разрастался в нём, когда он думал обо всём, что услышал от Гармила. Он никогда не любил шегонцев, этих высокомерных южан с их огненно-чёрными глазами и мурлыкающим акцентом. Пусть творят что угодно в своём графстве, но как они посмели устроить такое в Тирле?

- Надеюсь, виновных найдут как можно скорее, - проговорил он, глядя в окно. Голос всё ещё оставался глухим и хрипловатым, но Отогар сказал, что теперь его горло почти в порядке, и он может разговаривать. Просто ему нужно ещё полежать, пока не пройдёт слабость от потери крови.

- На это брошены все силы, - задумчиво произнёс Отогар и снова поднёс к губам трубку.

- Мерзавцы, - сдавленно сказал Рогриан, морщась от боли и потирая шею. – Убили невинных людей ни за что… Напали на благородного человека за то, что он выполнил свой долг!

- Иногда я думаю, что присоединение Шегонии было лишним, - усмехнулся Отогар. – Нужно было подождать, пока эти варвары станут достаточно развитыми и сами присоединятся к нашему королевству. Бедные невежественные ублюдки обожали своего графа. Они даже называли его своим королём. А этот Ги Эллеран и вся его семейка просто играли их чувствами.

- У них есть только один король – его величество Гордиан! И другого быть не может.

- Разумеется. Король Гордиан, король Рудвиан – нам с тобой это не важно. Мы служим короне и государству. Но чернь наивна и глупа. Простые люди уверены, что есть власть плохая и власть хорошая. И служить хотят только хорошей. Как те повстанцы, с которыми ты сражался на Западном рубеже. Ещё одни наивные идиоты, решившие, что их земле будет гораздо лучше под властью короля Бернии, и поднявшие мятеж против своего законного властелина. И сколько уже длится этот мятеж? Двести лет, Рогриан, двести лет, со времён Лигурда Седьмого, Лигурда Жестокого. То затихает, то разгорается вновь. Наш король против короля Бернии за столом переговоров, а на поле боя тонианцы убивают тонианцев. Ты от этого не устал, Рогриан?

- Что? – непонимающе переспросил мушкетёр.

- Ты не устал от этого? Воевать со своими согражданами, мучиться от ран, и не получать ничего за свою пролитую кровь? Тебе не хотелось бы оставить эту жизнь позади? Навсегда?

- Магистр, - тихо сказал Рогриан, - я уже много раз говорил тебе, что я не могу бросить службу. Мой замок… всё, что у меня есть… практически мне не принадлежит. Мне нужны деньги, очень много. Ты платишь мне хорошо, лучше, чем я заслуживаю. Но я не могу бросить службу. Не теперь, когда решается судьба моей сестры.

Красивые брови Рогриана слегка сдвинулись: он снова вспомнил о бедственном положении семьи Ги Ванлай. Когда-то его семья была одной из богатейших во всём Тонском королевстве, но те времена прошли. Уже при дедушке Рогриана родовой замок был заложен. Отец и мать были людьми расточительными, и, когда они умерли, дети остались фактически ни с чем. Остатки фамильного благосостояния ушли на обучение младшей дочери в пансионе, после которого у неё был неплохой шанс стать фрейлиной при королевском дворе и удачно выйти замуж, а самому Рогриану пришлось вступить в полк мушкетёров, служба в котором не приносила ему ни радости, ни денег, ни карьерного роста. Полгода назад он был вынужден принять предложение Отогара и стать его телохранителем, и, хотя плата за новую работу позволила ему оплатить часть своих долгов, он по-прежнему сомневался, правильно ли он тогда поступил.

Отогар тем временем шустро перескочил на другую тему:

- А сам-то ты жениться не собираешься, Рогриан? Мне весьма не хотелось бы иметь телохранителя, обременённого семьёй.

Рогриан невольно рассмеялся: