Слезы навий

Аглая уткнулась в хоря. Затряслись плечи от безмолвного плача. Зверек жалобно запищал. Тихон сидел ссутулившись, перебирал пальцами остриженную бороду, искоса поглядывая на Нику, и тяжело вздыхал.

«Не послушалась Данку. Испугалась. Ох ты ж, девочка. Вот оно как обернулось».

Порывшись в суме и не найдя ничего съестного, Аглая выпила остатки воды из фляжки и прикрыла глаза. Ника больше не приходила в себя. Тихон метался от нее к Тимиру. В конце концов, устав, наказал одной из охотниц протирать парня влажной холстиной и сел рядом с Аглаей.

– Ешь, иначе как женихаться будешь! – бросила к ногам полбуханки Марья. – Женишок-то уж извелся! Ты бы пришла, приголубила.

– Да коли бы ты сама почаще привечала, может, и женихаться бы не полез! – не выдержав, бросила в лицо охотницы Аглая.

Та покрылась пятнами, прикусила губу, хлестанула коня и ускакала вперед обоза. Вслед ей послышался смешок оставшейся у телеги охотницы. Мужики удивленно посмотрели, покрутили у виска и продолжили тихий разговор.

– Понеслась, шельма. – Тихон разломил хлеб, протянул Аглае. – Поешь, и правда вся осунулась.

Аглая взяла хлеб, отломила кусочек, сунула под нос хорю. Тот возмущенно пискнул, поморщился и спрыгнул с телеги.

– Этот голодным не останется, – кивнул вослед Тихон, протягивая Аглае фляжку с водой.

Она сделал глоток, поперхнулась.

– Эт ты вся в думах! – постучал ее по спине Тихон.

– Не могу я не думать. Как же это получается? Там была сила. Я ведь чувствовала, как свет поднимается, как дар растет… А теперь? Ничего нет.

– То не дар. А выплеск силы. Да только им излечить нельзя. Тут знания нужны, какой заговор сказать, откуда дар черпать да как его оборачивать. Где к свету повернуться, а где тьме поклониться. О том ты ничего не знаешь. Вот и не можешь подругу свою излечить да от мучений избавить.

– Бабушка знала заговоры… Почему мне не передала знаний своих?

– Может, берегла, – пожал плечами домовой. – А может, случая не выдалось… А оно вишь как обернулось. И нужно бы, а нет теперь… А сила… Что сила? Она на твою защиту встала…

– А если я хочу знать!

Тихон забрал из рук Аглаи флягу, закрутил крышку:

– Можно и знать…

Аглая подобралась, уставившись на старика.

– Вот только нужно ли? Это же не игрушка. Ты Нику исцелишь, на ноги поднимешь, а далее? Тебе с даром и знаниями теми жить. Нужно ли?

– Нужно!

Телега подпрыгнула на ухабе, подкинув Аглаю, она ухватилась за край, но пристального взгляда от Тихона не отвела. Он вздохнул:

– Светлая ты душой и сила светлая, а вот дар пробивается нечистый. Будто намешал кто. А может, так сложится, что выбирать придется… И выбирать не для себя.

Аглая вцепилась в руку Тихона:

– Скажи как, а там сама решу!

– Есть в Велимире Храм ведьм. Место странное, открытое только для ведьм. Слышал, хранит он все истории каждой ведьмы всех миров. Никто, кроме одаренных, попасть в сие место не может. Так вот, если дар в тебе ведовской, то в Храме том можешь получить то, что по роду завещано, да не получено.

– Храм ведьм! – зачарованно прошептала Аглая и тут же спохватилась. – А если дар не ведовской? Бабушка знахаркой была… Не видела я, чтобы она черные заговоры творила или горести людям приносила.

Тихон поежился:

– Если не ведовской, то и не попадешь. Не дано… Не пустят. Место-то к чужим неприветливое…

От напряженного голоса Тихона стало зябко. Аглая вцепилась в руку домового:

– Кто не пустит? Что за место такое? Что там?

– Схрон, – подсказала внимательно слушавшая их охотница. Конь от резкого голоса дернул узду и испуганно захрипел. Она похлопала его по шее, успокаивая. Тихон цыкнул на охотницу. Та только усмехнулась. – Пусть знает, коли хочет. Простой люд в те местности нипочем не пойдет.

– Кладбище?

– Оно самое. Во Времена Ухода, когда исчезли все ведьмы, некуда было цветок положить, некому было дань отдать. Вот и отправились души маетные туда, откуда истоки пошли. К Храму. Местный люд, что поблизости проживал, думал задобрить умерших, начавших по селеньям скитаться. Могилы соорудили, кресты поставили. Да куда там! Поселения с тех мест снялись. А могилы пустые так и остались…

– А где же тела?

– Так нет их. Поговаривают, кто из ведьм успел, те за грань ушли. Сама Верховная жрица по пятам за ними шла, проклятие за собой неся. Кто не успел, где их проклятие нагоняло, там и оставались лежать… А кто где – одним богам известно. Так и вышло, что неприкаянные, неупокоенные, вот они и ходят вокруг Храма, – продолжила охотница. – Наши охотники в те земли забредали. Говорят, сами видели, что неспокойное место, про́клятое, там не то что ночью, днем вой мертвых слышно.

Аглая поежилась. Охотница улыбнулась:

– Но наших мужиков слушать только. Они ж на мертвых как бабы пугливые. Но места там жуткие, и хоть зверья заповедного полно, а наши туда не суются. Было дело, отправились четверо, хорошие охотники, сызмальства лук да меч в руках держали. – Она помолчала. – Один только вернулся, еле откачали. – Посмотрела в сторону главы, тяжело вздохнула.

Тихон погладил бороду:

– Недаром со Времен Ухода места те обходят стороной.