Слезы навий

Глава кивнул. Затянулся. Ветер разносил дым. Кланялись ветви деревьев, гнулись кусты. Двое сидели на валуне, смотря задумчиво в сторону города. Сидели молча, каждый думал о своем. Радомир докурил, растер окурок носком сапога по земле.

– На восток?

– На восток, – кивнул, поднимаясь, Святозар, откидывая недокуренную самокрутку, и поправил в ножнах меч.

«Дымное» выделялось на улице темным пятном. Обгорелые окна еще коптили, выбрасывая в небо черные клубы. Несколько мужиков из соседних домов пытались засыпать землей то, что осталось. Тройка полных баб стояла поодаль и, покачивая головами, обсуждала пожар, закатывая глаза, в которых не было ни толики сожаления.

Святозар и Радомир остановились, не подходя близко к «Дымному».

– Однако! – присвистнул Радомир и поглубже натянул капюшон. Опасливо покосился на женщин, не узнает ли кто недавних постояльцев, не заподозрит ли. И тут же добавил: – Не мы, Бог свидетель. – И поднял руку в знамении.

– Не божись! Верю. – Святозар хмурился. Отошел к бабам, через минуту вернулся еще более смурый. – Нейла побывала. Видели соседи, как с двумя стражами заходила.

Радомир ничего не ответил. Сезима было жалко. Ведь еще утром с ним говорил.

– Здесь стой! – приказал Святозар.

У главы лицо повело. Уж не решил ли начальник стражи, что это Радомир с ним идет? Разве ж не сам о помощи просил? А тот внимания на главу не обратил, поморщившись от зловония, направился к обгоревшей гостинице. От дыма щипало глаза.

Кто-то из мужиков успел выкрикнуть:

– Куда? Задохнешься, дурень… – И тут же прикусил язык, взглянув в лицо и узнав входящего. Вышел Святозар быстро. Откашлялся, вытирая с лица копоть. Прошел к Радомиру и бросил к ногам прокопченную тлеющую суму.

– За печью, железными крышками укрытая, потому и не успела сгореть. Хозяин наш, видать, собирался покинуть город.

– Я его предупреждал, чтобы не совался обратно в «Дымное», предлагал с нами из города выйти. – Радомир пнул суму. Та звякнула. Он опустился на колени и, вытряхнув содержимое, присвистнул: – Жадность сгубила.

На камнях лежали позолоченные монеты, серебряная посуда. Радомир покопался, вытащил тонкую золотую цепочку с распятием, покрутил в руках, бросил обратно в кучу:

– Видать, сердобольный хозяин не только постоем прирабатывал.

Святозар хмыкнул, подавил сочувственный вздох:

– Куда дальше?

Радомир усмехнулся. Приказного тона в голосе начальника уже не было.

– К восточным трущобам. – Вытер руки о плащ. Мужики у погорелого дома с интересом посматривали на них, но больше на вытряхнутое добро. Глава начал собирать его назад в суму.

Святозар положил руку на его плечо:

– Оставь, не бери греха. Не наше. Один уже расплатился за него…

Радомир кивнул, выпрямился:

– Думаешь, она его?.. – От мысли о смерти хозяина постоялого двора стало не по себе. Мужик он, конечно, гнилой, но смерти глава ему не желал.

– Не думаю, знаю. – Святозар пнул мешок и направился к узкому переулку.

Не успели они в него войти, как мужики бросились к вещам, начали наперебой выхватывать. Послышалась ругань. Радомир хмыкнул и свернул между домами.

Шли, по обычаю, молча.

В косом проеме захолустного домика в восточных трущобах Святозар присвистнул:

– Кровью пахнет!

Щелкнул огнивом, вспыхнул тусклый огонек.

– Незачем свет, – проговорил, подойдя со спины, Радомир, заставив Святозара вздрогнуть от неожиданности. Огниво обожгло пальцы, он махнул рукой, огонек пропал.

– И мертвыми стелился путь ее… – зловеще прошептал Радомир и смолк. – Тшш… – и пропал в темноте лачуги. – Ох ты ж! Жив? – донесся голос от печи.

В ответ послышался едва слышный стон. Святозар на ощупь прошел на голос.

– Лучину в углу возьми, – на ухо ему просипел Радомир.

Святозар снова чертыхнулся. И все-таки охотник Радомир знатный, движется неслышно, будто зверь дикий.

Лучину Святозар нашел с третьего раза. В двух углах только паутину собрал. Щепка зажглась не сразу. После третьего раза полыхнул огонек и тускло осветил избу. Радомир сидел на полу, придерживая голову полного мужчины.

– Сезим! – удивленно приподнял брови Святозар. – Живой!

– Я бы не был так уверен, – осадил его Радомир и покачал головой. – Дух испускает. Не жилец уж.

Сезим стеклянными глазами смотрел в потолок, грудь тяжело вздымалась, испуская хриплый свист.

– Пожалел, – шелестел едва слышный голос. – Не послушал, не пошел… А ты говорил… Поплатился. Ты, – голос стал почти неслышен, – бойся того, кто рядом с ней…

– Кто с ней?

Ответить Сезим не успел.

– Куда ушла советница? – перебивая, подскочил к умирающему Святозар, схватил за плечо, встряхивая.

Радомир посмотрел на него неодобрительно. Но Сезим услышал, и даже на миг появилось осознание в глазах. Чуть приподняв окровавленную руку, указал на заслонку и судорожно выдохнул. По телу прошла судорога, глаза невидяще уставились в закопченный потолок.

– Преставился. – Радомир провел по лицу Сезима, прикрывая омертвевшие глаза. «Бойся того, кто рядом с ней!» Что ж, и за то спасибо, никчемный человечек Сезим.

Святозар уже откидывал заслонку.

– Я забыл спросить, а ты чего вернулся-то?

Радомир положил голову покойного на пол. Перекрестился.