Слишком личные отношения

Келли лежала на откинутом кресле бизнес-класса, укрывшись тонким пледом. Стенка кабины была всего в нескольких дюймах от ее носа, перед глазами все расплывалось, но она не могла сфокусироваться. Коситься на стену, возможно, даже притворяться спящей, было лучше, чем поддерживать вежливую беседу с Джейсоном в течение следующих нескольких часов.

К счастью, они летели ночным рейсом, в салоне погасили освещение, и многие пассажиры дремали, надев маски для сна. Те, кто еще бодрствовал, были прикованы к беззвучным телеэкранам, извергающим красочные изображения.

Он все правильно говорил, все правильно делал, был внимательным и заботливым. Но она просто не могла больше смотреть на него. Это была лишь тонкая вуаль, за которой был страх. Она видела это так же отчетливо, как и мельчайшие белые пятнышки на голубой радужной оболочке его глаз.

А она знала о страхе все. Знала, что тот не подчинялся ни логике, ни дрессировке. Знала, что страх возникает где-то глубоко внутри, что им невозможно управлять. Страх был рефлексом: бороться или бежать.

Она знала, что выберет, — борьбу. У нее не было выхода.

Но она также знала, что в глубине души Джейсон выберет другой путь.

Именно это причиняло ей невероятную боль.

Джейсон подхватил чемодан Келли с багажной транспортерной ленты и поставил на тележку. Полет был странным. Келли разложила свое сиденье, как только на табло погас знак «Пристегните ремни», и просто лежала там в течение часа. Потом она села и казалась уже более нормальной. Но только казалась.

Она поела, посмотрела фильм, немного поспала. Она даже сказала ему несколько предложений. Конечно, это были вежливые, дежурные слова, но, по крайней мере, она вышла из того бессознательного состояния. Она казалась спокойной и собранной.

Может быть, она и была такой.

А может, внутри она паниковала, и это неестественное спокойствие было единственным способом справиться с нервами. Поэтому Джейсон оставил ее в покое. Она ведь оправится рано или поздно? Ей нужно бороться, как она собиралась. И когда Джейсон смотрел ей вслед, как она шла перед багажной тележкой, он понял, как сильно ему хотелось, чтобы она начала эту борьбу.

Когда они прошли через двери в зал прибытия, он крикнул ей:

— Нас ждет машина!

Но в то же мгновение он увидел, как она подняла руку и нерешительно помахала кому-то с другой стороны ограждения. Необоснованная и обжигающая ревность пронзила его при мысли, что это может быть ее бывший муж. Но он увидел привлекательную блондинку, бросившуюся к ней, и высокого парня, хмуро глядящего на него. Выражение его лица было очень знакомо Джейсону; без сомнения, это был брат Келли, и он, казалось, считал Джейсона лично за что-то ответственным.

Келли посмотрела через плечо на него:

— Спасибо, но я договорилась о транспорте. — А потом она снова отвернулась.

Транспорт. Это все, чем он теперь был? Транспортом? Он толкнул тележку быстрее, чтобы догнать ее.

— Келли!

Она остановилась, замерла на мгновение, а затем взглянула на него. Впервые с тех пор как она отгородилась от него в полете, на ее лице появились какие-то эмоции. Ее глаза блестели, и когда она заговорила, ее голос прозвучал хрипло.

— Джейсон, я… — Она покачала головой. — Пожалуйста… Увидимся в понедельник. — А потом она подошла ближе к нему и нежно поцеловала в щеку, прежде чем отвернуться и поспешить в объятия блондинки.

Подошел ее брат и забрал чемодан с тележки, а Джейсон остался стоять один и смотрел им вслед.

— Как ты? Держишься?

Келли не сразу ответила невестке. Она слушала, как дождь барабанит по крыше зимнего сада и на мгновение абстрагировалась от всего.

— Через неделю у меня обследование в клинике. — Она потянулась через кухонный стол и пожала руку невестке. — Спасибо тебе за приглашение на обед.

Хлоя улыбнулась:

— Ты же знаешь, ты и мальчики всегда желанные гости, а я рада любому поводу, чтобы приготовить воскресное жаркое… — Улыбка исчезла с лица Хлои. — Я не была уверена, придешь ли ты… но счастлива, что ты все-таки здесь.

Келли не смогла удержаться от смеха.

— Почему бы мне не приехать? Мне не нужно было готовить, и ты спасла меня от сидения взаперти в эту ужасную летнюю погоду, от которой мальчики на стену лезут. — Выражение ее лица стало серьезнее, и она сглотнула. — В конце концов я бы только раздражалась и кричала на них, а они этого не заслуживают.

— Не заслуживают… — согласилась Хлоя. — Я просто рада, что ты позволяешь мне и Дэну помочь тебе, вот и все.

Брови Келли взлетели вверх.

— Хочешь сказать, что обычно я неприветливая брюзга, которая отказывается от приглашения на обед?

Хлоя покачала головой:

— Не сходи с ума! Я просто имела в виду, что иногда ты пытаешься отгородиться от всех огромной стеной.

— На прошлой неделе ты говорила мне, что я самый открытый человек, которого ты знаешь.

Хлоя встала и пошла проверить ужин. Она открыла дверцу духовки, и аромат курицы ударил Келли в нос, и ее желудок сжался от голода.

— Это не то же самое, сама знаешь. — Хлоя угрюмо взглянула на Келли, вешая прихватки на ручку двери.

Келли покачала головой, и слеза скатилась по ее щеке.