Слишком много поваров

— Можете попробовать и так, — мягко сказал он. — Конечно, пробуйте, если считаете, что дело того стоит. Вы понимаете, конечно, что отпечатки пальцев на двери в банкетный зал все равно придется объяснить? В любом случае, вы попались, и вам придется выкручиваться. Он резко повернулся ко мне и приказал:

— Арчи, иди в холл, там есть телефонная будка. Позвони в полицию при отеле, пусть сейчас же подъедут.

Я неторопливо поднялся и хотел было дополнительно замешкаться, убирая блокнот и ручку, но она опередила меня. На ее лице проявились признаки жизни. Она взмахнула на меня ресницами и протянула ко мне руку, а потом взмахнула ресницами на Вульфа и протянула к нему обе прелестные ручки.

— Мистер Вульф, — воскликнула она умоляющим голосом. — Не надо! Не надо полиции, я не сделала ничего плохого!

— Ничего плохого, мадам? — возразил Вульф строгим тоном. — Вы говорите неправду и мне, и властям, расследующим убийство, и не видите в этом ничего плохого? Иди, Арчи!

— Нет! — Она вскочила. — Говорю же, я ничего не сделала!

— Вы вошли в банкетный зал в ту же минуту, может быть, в ту же секунду, когда убивали Ласцио. Может, это вы его убили?

— Нет! Я ничего не сделала! Я не входила в банкетный зал!

— Ваша рука касалась двери. Что вы там делали?

Она стояла не сводя с него глаз, и я стоял уже поставив ногу, всем своим видом демонстрируя полную готовность бежать за полицией. Она завершила сцену тем, что села и тихо произнесла:

— Придется рассказать вам все, не так ли?

— Или мне, или полиции.

— Но, если я расскажу вам, вы все равно расскажете полиции.

— Возможно. Возможно, и нет. Это будет зависеть от ситуации. Рано или поздно вам все равно придется рассказать правду.

— Полагаю, вы правы. Она крепко сцепила пальцы, и ее руки резко выделялись на красном платье, облегавшем колени.

— Поймите, я боюсь. Я китаянка, а полиция не любит китайцев. Но дело не в этом. Я боюсь того, кого я увидела в банкетном зале, потому что он наверняка и убил мистера Ласцио.

— Кто это был? — мягко спросил Вульф.

— Я не знаю. Но если я расскажу о нем и он узнает, что я видела его и рассказала... Но я уже начала рассказывать. Видите ли, мистер Вульф, я родилась и училась в Сан-Франциско, но я китаянка, и нас не считают за полноценных американцев. Никогда. Но так или иначе... я сказала мистеру Толману правду. Я все время была на улице. Я люблю гулять по вечерам. Я ходила по траве между деревьев и кустов, слушала козодоя, перешла через дорогу к фонтану. Потом я вернулась, но не со стороны левого крыла, а с другой. Гостиную я через шторы видела, а банкетный зал не могла, потому что жалюзи на стеклянных дверях были закрыты. Я решила, что будет забавно подглядеть, как будут дегустировать соусы, это казалось мне такой глупой затеей... Я взошла на террасу, чтобы найти щелочку в жалюзи, но они были плотно закрыты. Потом мне послышалось, будто в банкетном зале что-то упало, но разобрать, что это было, мешала музыка радио, доносившаяся из окна гостиной. Я постояла там еще немного, но все было тихо, и я подумала: вдруг кто-то так рассердился, что смахнул блюда на пол, и было бы забавно приоткрыть тихонько дверь и посмотреть, ведь музыка играет громко и меня не услышат. Я совсем чуть-чуть приоткрыла дверь, но даже не успела увидеть стол, потому что перед ширмой стоял человек, в профиль ко мне. Его палец был приложен к губам, знаете, когда кому-то велят вести себя тихо. Он смотрел на приоткрытую дверь в буфетную. Оттуда выглядывал один из негров. Тот, что стоял у ширмы, начал поворачиваться в мою сторону. Я хотела поскорее закрыть дверь, оступилась, схватилась другой рукой за косяк, чтобы не упасть, и прищемила палец. Я подумала, что было бы глупо попасться за подглядыванием, отбежала за кусты, постояла там и вернулась в павильон через главный вход. Вы видели, как я входила в гостиную.

— Кто это был? — требовательно спросил Вульф.

Она покачала головой.

— Не знаю.

— Миссис Койн, давайте не будем начинать все сначала. Вы видели его лицо.

— Только в профиль. Конечно, этого хватило, чтобы понять, что это негр.

Вульф моргнул. Я моргнул дважды.

— Негр? — недоверчиво переспросил Вульф. — Вы хотите сказать, один из здешних лакеев?

— Да, в ливрее. Как официанты.

— Официант из павильона?

— Нет, я уверена, что нет. Он был заметно чернее, чем они и... Я уверена, что это не был один из них. Я его не узнала.

— Чернее, чем они, и что? Что вы хотели добавить?

— То, что это не мог быть один из официантов, потому что потом он вышел и ушел. Я же сказала, что отбежала за кусты. Я простояла там всего несколько секунд, а потом дверь отворилась, он вышел и пошел по дорожке, ведущей за дом. Мне было не очень хорошо видно через кусты, но я решила, что это он и был.

— Вы разглядели его ливрею?

— Да, чуть-чуть, когда он открыл дверь и свет падал на него сзади. А потом было слишком темно.

— Он бежал?

— Нет, шел.

Вульф нахмурился.

— А тот, кто выглядывал из двери, был одет в ливрею или это был один из поваров?

— Не знаю. Та дверь была лишь приоткрыта, и я видела только глаза и часть лица. Его я тоже не узнала.