Слишком много женщин

Гарри Энтони переживал из-за Розы, Френкеля заботит благополучие Гвинн. Я сделал мысленную пометку бросить попытки понять женщин и вместо этого попытаться понять мужчин.

– Нет, полисмен был довольно галантен, – великодушно сообщила Гвинн.

Кремер покрутил головой, переводя взгляд с одного на другую, и бросился в атаку:

– Итак, вы провели вдвоем весь вечер. Это так, Френкель?

– Да. Мисс Феррис сама вам и сказала.

– Давайте отвлечемся от ее слов. Так или нет?

– Да.

– А потом мистер Френкель проводил вас домой, мисс Феррис?

– Ну конечно проводил!

– И когда вы вернулись домой?

– Сколько же было, Бен? Примерно…

– Я вас спросил.

– Ну, в свою комнату я поднялась в четверть первого ночи. Разумеется, поднималась я одна. С Беном мы немного поболтали внизу.

Кремер меня удивил. Он редко говорит пошлости, оставляя это подручным, но сейчас прямодушно гаркнул:

– Однако, когда Уолдо Мур провожал вас домой, поднимались вы не одна, правда?

Бен Френкель пружиной взлетел со стула, сжав кулаки и подобрав локти. Прохлаждавшийся сзади коп придвинулся ближе. Я и сам немного напрягся, не зная, на что способен разгоряченный Френкель. А вот Гвинн, похоже, знала это точно, потому что в один миг оказалась на ногах и обеими руками схватила его за лацканы плаща.

– Ну же, Бен, лапочка! – Нотки мольбы, подпущенные в ее чудесный голос, расплавили бы кусок металла. – Ты ведь знаешь, что это неправда? Я ведь рассказывала? Он специально тебя дразнит, и все. – Взявшись покрепче, Гвинн надавила на Френкеля: – Посиди смирно и не смей даже слушать такие вещи!

Колени Френкеля дрогнули. Она поднажала еще, и Бен снова оказался на стуле.

Усевшись сама, она обратилась к Кремеру:

– Про меня и Уолдо Мура каких только слухов не распускали, но я смогла устоять. Теперь я стала сильнее, и вся эта гнусность больше меня не трогает. Я просто не обращаю на нее внимания.

Стало быть, проведенный Кремером запрещенный прием успеха не принес. Тогда он испробовал иной подход, спросив:

– Отчего вам так не терпелось узнать, что́ написал Гудвин в своем отчете касательно смерти Уолдо Мура?

– Гудвин? Какой еще Гудвин?

– Трут, – объяснил я. – Приятно познакомиться. Моя фамилия Гудвин.

– Вот как! Рада, что вы сказали. Так, значит, вы выдавали себя за…

– Я спрашиваю, – проскрежетал Кремер, – почему вам так хотелось узнать, что́ он выяснил про гибель Мура.

– И вовсе мне не хотелось. Совершенно не хотелось этого знать.

– Тогда зачем вы пробрались в его кабинет и рылись в его бумагах?

– Ничего такого! – Гвинн воззрилась на меня с упреком: – Это вы ему сказали? После того, как я объяснила, что думала, будто вы еще ждете, и решила, что вы могли оставить какое-то рабочее задание…

– Ну конечно, – оборвал ее Кремер. – Все это я уже слышал. Вы упрямо стоите на своем, так?

– А что? Это ведь правда!

В своей стойкости перед лицом несправедливых обвинений Гвинн была великолепна. Настолько, что у меня руки чесались покрошить ее на тонкие ломтики и отправить на сковороду. Так бы и слопал.

Кремер тоже глядел на нее во все глаза.

– Послушайте, мисс Феррис, – уже спокойнее заговорил он. – Все эти игры никому не мешали, пока речь шла о расследовании обстоятельств давней и, по всей видимости, случайной смерти. Гудвин спрашивал, что́ вы забыли в его бумагах, и никто сильно не переживал, когда вы не хотели говорить ему правду. Так вот, теперь хихоньки кончились. Мы знаем, что Мура убили. Поверьте на слово, его убили. Это все меняет, не так ли? Вы не хотите нам помочь? Если сами не замешаны в убийстве – а я в это не верю, – что вам мешает рассказать правду? Спрошу еще раз: зачем вы копались в бумагах Гудвина?

– Что вообще происходит? – забеспокоился Френкель, очевидно уже позабыв о нанесенном оскорблении. – Она заглянула в бумаги? Какие еще бумаги?

Ответа он не получил.

Гвинн воззвала к логическим способностям Кремера:

– Ну почему вы не верите, когда я говорю правду? Зачем мне вас обманывать? Ложь ничем мне не поможет, разве нет?

Кремер сорвался и перешел на крик:

– Кому вы об этом рассказали?!

– О чем – об этом?

– О том, что прочли в отчете! Будто Нейлор говорил, что может назвать имя убийцы Мура! Кому вы рассказали?

– Дайте подумать… – нахмурилась мисс Феррис. За морщинками на ее лбу кипела работа. – Одной из наших девушек. Как же ее зовут? Еще я упомянула про это кому-то из мужчин… Это был… Нет, точно не мистер Хендерсон… – На ее личике появилось сконфуженное выражение. – Кажется, я не смогу вспомнить.

В этот момент в помещение размашистым шагом вошел заместитель комиссара полиции О’Хара. В конце концов, это ведь был его кабинет.

Поднявшись, Кремер угрюмо проговорил:

– Боюсь, мисс Феррис, закончить разговор нам придется в другой комнате. С вами же, мистер Френкель, мы пока закончили. Однако в скором времени вы снова можете понадобиться. Сообщайте нам о своих перемещениях.

О’Хара ждать не стал:

– Вы и есть Арчи Гудвин? Нам нужно поговорить.

Впрочем, про это я уже рассказал.

Глава двадцать вторая