Слишком много

— Это прекрасно. — Я сжимаю кулаки, ерзаю на сиденье, мне так и хочется провести пальцами по черным линиям. — Я давно подумываю о татуировке, но у меня очень низкий болевой порог, и я боюсь, что потеряю сознание.

— В наши дни можно попросить обезболивающее, но на самом деле все не так страшно. Когда будешь готова к чернилам, дай мне знать. Я отвезу тебя в студию Тоби. Он лучший в округе.

Перед глазами мелькает рисунок, над которым я работала не менее пяти лет, — цветочный ловец снов на моем бедре. Пока что у меня нет денег, чтобы тратиться на тату, но однажды, когда я смогу себе это позволить, я наберусь смелости и вычеркну татуировку из списка своих желаний.

— Так чем ты занимаешься в этом офисе? Зачем тебе пять мониторов?

— Я разрабатываю игры. В основном веб-игры, но уже давно работаю над одним масштабным проектом.

Он рассказывает мне об идее и о том, как провел последние четыре года, разрабатывая игру в нескольких вселенных. Он использует множество технических терминов, и я часто останавливаю его, спрашивая синоним или объяснение, но он терпелив и, кажется, не возражает против объяснения слов.

— Если хочешь, я могу помочь тебе с этим, — говорю я после того, как он рассказывает мне, что в центре игры — греческие боги. — Мой отец увлекался мифологией. Он преподавал мифы в колледже в Афинах, когда я была моложе.

— Это было бы здорово. Я провел исследование, но было бы здорово, если бы ты проверила его, прежде чем я закончу работу над проектом.

— Конечно. Как только будешь готов.

Тео вытирает большим пальцем конденсат со стакана, затем подносит его к своим малиновым губам. Мои яичники снова оживают, первобытный трепет возбуждения включается на высшую передачу, покалывая заднюю поверхность бедер.

Может, он и не осознает, что делает, но я вся горю, пока он проводит большим пальцем по нижней губе.

На мгновение он задумывается, а затем опускает руку обратно на стакан, блаженно не замечая моих бурных мыслей.

Мы целый час болтаем и не торопимся с кофе. Лед в моем стакане уже давно растаял, но я смакую его маленькими глотками, как нектар богов, задавая все вопросы, которые приходят в голову.

Приятно поговорить с кем-то. Приятно не быть запертым в вонючей комнате мотеля.

Я все еще привыкаю к тому, что снова могу жить в обществе и не озвучивать свои мысли после того, как восемнадцать месяцев разговаривала вслух сама с собой только для того, чтобы услышать голос. Чудо, что я не сошла с ума, уединившись в крошечном домике в лесу, который мой дед построил еще до рождения моей матери.

Я унаследовала его, когда он скончался шесть лет назад, и мне всегда нравилось спокойствие огромного озера и уединенная, безлюдная местность. Пока я пряталась в четырех стенах, я стала презирать их, выходя лишь раз в неделю за припасами.

— Попридержи эту мысль, — говорит Тео, когда я собираюсь задать очередной вопрос. Он идет к кассиру и через минуту возвращается с еще двумя порциями кофе в стаканчиках на вынос, жестом приглашая меня следовать за ним на улицу. — Держу пари, ты еще не была на пляже. — Он протягивает мне одну чашку, указывая вперед. — За углом есть хороший ресторан с видом на океан. Ты гречанка, так что, полагаю, любишь морепродукты. Лобстер у них просто великолепен.

— Кофе достаточно, но пляж звучит заманчиво. Ты живешь здесь всю свою жизнь?

— Родился и вырос. Я не могу представить себе жизнь в другом месте. Наверное, поэтому я нахожу тебя очаровательной. У тебя хватило ума собрать вещи и начать жизнь заново.

— Иногда все, что ты можешь сделать, — это сменить обстановку.

А иногда у тебя нет другого выбора, кроме как бежать и надеяться, что твое прошлое не решит последовать за тобой.

Мы доходим до пляжа, и я снимаю обувь и шевелю пальцами, наслаждаясь мягкостью и теплом песка под босыми ногами, пока мы идем к воде. Люди загорают на полотенцах и шезлонгах, а дети бегают вокруг, пиная мячи и строя замки из песка. Серферы сидят на своих досках и качают головами, недовольные низкими, ленивыми волнами.

Я опускаюсь поближе к кромке воды, позволяя волнам разбиваться о мои ноги. Тео остается в стороне, надвинув тени на нос, а я прикрываю глаза рукой, наклонив голову в сторону.

— Научи меня греческому, — говорит он, нарушая уютную тишину. — Как вы здороваетесь?

— Ты сказал, что знаешь несколько слов. Я ожидала, что «привет» будет в этом списке.

— Я знаю слова, которые мне пришлось переводить для игры. Добро пожаловать вместо привет.

— Chaírete.

— Chaírete. — Он прекрасно улавливает акцент. Мой родной язык в его устах в сочетании с хрипловатой ноткой его голоса звучит слишком привлекательно и слишком сексуально.

— Да, хорошо. А теперь скажи «antío».

— Antío, — повторяет он. — Наверное, это значит «пока»?

Я качаю головой.

— Ты очень хорошо расставляешь акценты. Ты говоришь на каких-нибудь других языках?

— Итальянский и немного испанский. Достаточно, чтобы сориентироваться, если понадобится, но не настолько, чтобы вести приличную беседу.

— Впечатляет. Может быть, когда-нибудь ты научишь меня итальянскому.

Хотя французский был бы лучше.