Слишком много

Я опускаюсь на пол, прислушиваясь, не раздастся ли какой-нибудь звук, но в квартире тишина.

— Я принимала ванну, — бормочу я, потому что не могу выносить сводящий с ума звук пульса, бьющегося в ушах. — Играла музыка, я оставила окна открытыми и не заперла ванную. Что если…

— Не ходи туда, — предупреждает Тео. — Не думай об этом. С тобой все в порядке. Ты в порядке. Я оставлю тебя на двадцать секунд, хорошо? Мне нужно позвонить Шону. Оставайся со мной.

— Мне страшно, — хнычу я.

Не думаю, что я когда-либо произносила эти слова вслух. Я даже никогда не думала о них раньше. Даже когда я оказалась в тюрьме, запертая в изоляторе, потому что из-за обвинений меня могли запросто убить. Ни когда мой адвокат заявил, что не будет бороться за мое дело, ни даже когда родители выгнали меня из своего дома. Отвращение на лице отца, когда он отмахнулся от меня, сказав, что у него больше нет дочери, преследует меня во сне по сей день.

Но я никогда не испытывала такого парализующего страха, как сейчас, и думаю, не потому ли это, что я впервые в жизни по-настоящему счастлива. Счастье может исчезнуть, если тот, кто ворвался сюда, наложит на меня руки. Бог знает, что они хотели сделать.

— Я знаю, Omorfiá. Я уже недалеко. — Мотор взревел громче. — Я позвоню Шону. Двадцать секунд. Считай.

Вы переведены в режим ожидания, пожалуйста, подождите.

Я ползу по кафельному полу, прижимаясь спиной к ванне, не отрывая глаз от дверной ручки.

Вас перевели в режим ожидания, пожалуйста, подождите.

Я наклоняю голову, собирая в кулак свои мокрые волосы, слезы грозят пролиться. Держи себя в руках! Я плотно закрываю глаза, глубоко вдыхая.

Вы были переведены в режим ожидания, пожалуйста, подождите.

Двадцать четыре, двадцать пять, двадцать шесть.

— Талия. — Тео возвращается вместе со звуком его Камаро, несущегося по городу. — Шон уже в пути. Ты что-нибудь трогала?

— Нет. Где ты?

— Близко. Не двигайся, пока я не приду, поняла?

Я прикусила губу. Офис Тео находится в центре города, недалеко от квартиры, но все равно кажется, что он ехал не минуты, а часы. Я бросаю взгляд на экран, чтобы проверить, сколько времени прошло с момента моего звонка, но это не имеет значения. Рев Камаро, несущегося по улице, уже не только доносится до моего уха. Он прорывается сквозь стены здания.

— Я здесь. — Шины визжат, прежде чем машина останавливается, а дверь открывается раньше, чем глохнет двигатель.

Я вскакиваю на ноги, воспламеняясь от нахлынувшей смелости, когда Тео здесь. Я поворачиваю замок, когда главная дверь распахивается, ударяясь о стену с громким стуком. Я дергаю дверь ванной и выхожу в коридор.

Тео обнимает меня за плечи.

— Ты должна была остаться там, — говорит он, и его сердце бьется быстрее моего, когда он притягивает меня к себе, прижимаясь губами к моей голове. — Ты в порядке, детка, ты в порядке. — Он крепко обнимает меня, обхватывая одной рукой мой затылок. — Ты в безопасности. Тебе больно?

— Нет, я в порядке. Прости, я запаниковала.

Стыд обжигает мои щеки. Кем бы ни была девушка в ванной, это была не я. Я не паникую. Я не прячусь. Я встречаю все, что мир хочет бросить мне в лицо.

Но не сегодня. Сегодня опасность казалась слишком реальной, ставки были слишком высоки.

— Почему ты извиняешься? — Он отталкивает меня настолько, что осматривает меня и проводит подушечками больших пальцев по моим щекам. — С тобой все в порядке. Это нормально — бояться. Мне тоже было страшно.

Я снова утыкаюсь лицом в его грудь. Мои глаза слезятся, но близость его тела успокаивает меня быстрее, чем любой транквилизатор…

Я влюблена в него.

Я люблю его, и именно поэтому я запаниковала. Он — единственный человек, которого я не могу потерять ни в коем случае.

И я его потеряю.

Груз моих секретов сдавливает меня изнутри. Я должна была рассказать ему раньше, до того, как позволила себе влюбиться в него, до того, как он стал самым важным человеком, до того, как мысль о том, что я могу его потерять, начала разрывать меня на части.

— Это были самые долгие пять гребаных минут в моей жизни, — мягко говорит он, нанося один поцелуй за другим на мой лоб, а затем поднимает меня с пола и заключает в свои объятия, как маленькую девочку.

— Самые долгие пять минут в моей жизни, — признаю я, обхватывая его за шею.

Он пересекает прихожую и усаживает меня на диван, снова поправляя полотенце.

— Я принесу тебе одежду до прихода Шона. — Он исчезает в коридоре, а мое сознание раскалывается пополам.

Тео заслуживает того, чтобы узнать правду. Он заслуживает возможности принять осознанное решение относительно меня, нас и нашего будущего, но я боюсь рассказать ему о Василисе и обвинении в убийстве, потому что знаю, что он сделает.

Он уйдет, как и все остальные.

А я снова останусь одна и буду бороться за свое существование.