Слишком сладко

— Ты убедил Мию выпрыгнуть с тобой из самолета, и ты бросаешь взгляд на Коди, когда он недостаточно внимателен, — говорит Кольт, откинувшись в кресле. — Ты, мать твою, поцеловал ее, Нико. Ты поцеловал ее.

— Она тебе сказала?

Или, может быть, что-то менее подозрительное…

Тео задыхается, икает и снова задыхается.

— Ты поцеловал девушку Коди? Братан! — его глаза расширились, они стали больше, чем серебряные доллары. — Это… нет, это просто нет. О чем ты думал?!

— Мия не девушка Коди, — рычу я, сжимая шею. — Он хочет ее, но она не его. Пока нет. — Я перевожу взгляд на Кольта. — Не могу поверить, что она тебе рассказала.

— Не сказала, но я видел, как она прикасалась к своим губам всю дорогу на автобусе.

Рассказала? Я не знаю, потому что, разозлившись, я сел на переднее сиденье, воткнул оба наушника и врубил Guns N' Roses на полную громкость.

— Она меня поцеловала, — объясняю я с глубоким, пораженным стоном. — Мы только что приземлились. Думаю, ей нужно было как-то выпустить адреналин, и она использовала меня. Это была ерунда, Кольт. В лучшем случае чмок, но… — я опираюсь локтями на стол, массируя виски. — …я потерял контроль. Я притянул ее к себе, потому что не мог не поцеловать ее. Я боролся с этим несколько недель.

Может, и хорошо, что они знают. Может, они помогут. Мне нужно, чтобы они сказали мне, что я смогу преодолеть эту влюбленность. Что я могу забыть о Мие. Что в этом нет ничего страшного.

— Поверь мне, я не хочу так себя чувствовать, но она первое о чем я думаю, когда просыпаюсь по утрам, последнее, что вижу, когда закрываю глаза, и каждую чертову секунду между. — Я допиваю рюмку, опираюсь локтями на стол и прячу лицо в ладонях, пока мои братья молчат. — Итак, да… Я поцеловал ее. Она мне нравится, и я ненавижу это, но не могу остановиться.

— Она тебе нравится? — эхом отзывается Тео справа от меня, его тон звучит между скептицизмом и удивлением. — Но… она маленькая. Очень, очень маленькая, а ты нет. — Он подталкивает меня, чтобы я поднял голову. — Ты выглядишь так, будто можешь съесть ее на хрен, Нико.

Конор разражается смехом.

— Держу пари, он только этого и хочет.

— Она молодая! — продолжает Тео. Его руки взмахивают, пропуская мое лицо на дюйм. — Застенчивая, и… я уже говорил о маленькая?!

— Я понял. Она невысокая.

— Невысокая? Ей понадобится табуретка, чтобы поцеловать тебя. — Он хлопает меня по спине. — Не хочу тебя расстраивать, но ты облажался. Ты заслуживаешь того, что Коди бросит в тебя, когда узнает. Нравиться ей — это одно, но целоваться с ней — это перебор. Даже если она еще не принадлежит Коди, ты не имел права преследовать ее.

— Я знаю, — пробурчал я. — Не забывай, что «никогда не трогай девушку своего брата» было моим дополнением к нашим правилам.

— Ладно, на секунду представь, что Коди не интересуется Мией, — говорит Кольт, крутя на столе пустую рюмку. — Что ты будешь делать?

— Не заставляй меня думать об этом.

— Развлеки меня, — настаивает он, и Конор бьет его локтем по ребрам, шипя что-то, чего я не могу расслышать. — Что ты сделаешь? Трахнешь ее и оставишь подвешенной, как всех остальных?

— Нет. — Это слово срывается с моих губ. — Дело не в сексе, Кольт. Я не знаю, хочу ли я ее, потому что не могу иметь ее, или потому что я…

— Влюбился? — вмешался Тео, в его голосе прозвучал ужас. — Черт, это полный пиздец. Ты не можешь так поступить с Коди!

— Думаю, на сегодня с тебя хватит. — Я выхватываю у него из рук бутылку и забираю рюмку. — Ты пьян. Я не влюбляюсь в нее.

— А я думаю, что влюбляешься, — хмыкает Конор, вздергивая брови. — Впрочем, это неважно. Ты не продержишься долго. Она недостаточно авантюрна и смела для тебя. Она хорошая девушка. Сдержанная. Такая же невинная. Во всех смыслах этого слова.

— Она девственница?! — восклицает Тео, его пьяная театральность на высоте. Если он не будет осторожен, его лицо навсегда застынет в состоянии глубокого шока. — Сколько ей лет?

— Девятнадцать. — Кольт передает бутылку водки обратно Тео, жестом показывая, чтобы тот налил себе порцию. — Ты наш брат, Нико, но Мия — наша младшая сестренка, и мы сломаем тебя, если ты причинишь ей боль.

Я сужаю глаза, гадая, кто из нас пьянее, потому что он говорит глупости, а я думаю о глупостях, репетируя свою следующую фразу.

Я никогда не причиню ей вреда.

Я опрокидываю отвратительную жидкость в горло, наслаждаясь жгучим ощущением, когда она согревает мои внутренности.

— Мия и Коди? — насмехается он, раздраженно покачивая головой, и смотрит на Конора, когда тот снова толкает его локтем. — Этого не случится. Мы все любим ее. Мы все оберегаем ее, но Коди — самый старший брат. — Он наклоняется над столом, словно хочет убедиться, что я его слушаю. — Он не влюбился в нее. Он просто не хочет, чтобы она была твоей игрушкой.

— Зачем ты ему сказал?! — Конор хнычет, вскидывая руки вверх. Пьяное блаженство на его лице превращается в растерянность. — Коди надерет тебе задницу!