Слой Ноль

Никто из бригады воспользоваться оружием не решился. Это все-таки были люди — нормальные люди в нормальном мире. И на убийство они реагировали адекватно: они оцепенели от страха. Поэтому, расстреливая двадцать оболочек, Виктор стыдился и мучился. И ненавидел себя за причастность к тому, что для других — для нормальных — всегда было и навсегда останется где-то там... где угодно, только не здесь, и в итоге нигде. Между. Собственно, этим они все и отличались: знанием. Давно низведенным до бытового уровня, но все-таки Знанием, что твой пугающе огромный мир — это лишь пластинка в бесконечном веере, и путь отсюда, так же как путь сюда, находится не за годами и километрами, а здесь и сейчас, в самом тебе.

Виктор с Борисом синхронно сменили магазины.

— То, что мы делаем, просто отвратительно, — сказал Мухин.

— Согласен два раза, — ответил Борис. — Но выжить эти оболочки не должны, иначе они вернутся. С памятью об Установке... Люда, не смотри на это!

— Я и не смотрю... Я понимаю, по-другому нельзя... А с Макаровым ты был убедителен. — Она достала последнюю сигарету и спрятала пустую пачку в сапог. — Почти не давил. Я и сама чуть не купилась.

— Ну и зря.

— Что зря?..

— Ренат где-то видел топор... — задумчиво произнес Борис. -Или нет?..

— Зачем тебе топор?!

— Попробуй догадаться... Витя!

— Топора нет, — отозвался Мухин. — Есть пулеметы.

— Можно и так...

— Борис! — крикнула Люда. — Что ты собираешься делать?

— Как что? Разрушить портал.

— А... Установка? Она же отключится!

— Мы разве не за этим пришли?.. — спросил Виктор, собирая у монтажников оружие.

— Что же раньше-то?.. Ренат ее сразу хотел сломать. Вы не позволили... Борис... ты этих ждал? С ящиками?

— С ящиками, — подтвердил. Борис — Белую кость мы ждали. Цвет научно-перекинутой интеллигенции. Теперь в этом слое у них нет оболочек. И у Макарова — нет.

— И когда отражения сольются, у них не останется тел, — заключил Мухин. — Они сюда больше не перекинутся.

— Что сольется?! Этот тамбур уничтожат, и ничего не сольется!

— У Макарова не было времени подумать. У тебя оно есть. — Борис ударил ногой по двери и вышел на обзорный мостик.

Виктор последовал за ним и, свалив пулеметы на площадку, клацнул предохранителем.

Громадный магнит внизу по-прежнему упирался в исчезающую плоскость. Реализованный как военный проект, он находился в этом зале более полувека и все это время держал границы между слоями открытыми. Вокруг него стояли десятки контейнеров. Часть из них техники освободили и собрали во внутреннем радиусе — там, где поместились бы квартиры ботаника, оператора, писателя-фантаста и прочих мухинских отражений — громоздкую конструкцию, пока еще не законченную, но уже имеющую какой-то общий вид.

— Куда? — спросил Виктор.

— Понятия не имею... — хмыкнул Борис. Мухин передернул затвор и, широко водя рукой, точно поливая из лейки, выпустил очередь по правому рогу. Далеко на полу забренчали гильзы — последняя упала лишь спустя две секунды после того, как кончился магазин. Виктор выбрал из кучи второй пистолет-пулемет, затем, подумав, взял еще один. Расстреляв обе обоймы, он облокотился на поручень и прислушался. В зале снова воцарилась клейкая тишина. Борис добил рожок из «Калашникова» и раздосадованно сбросил автомат вниз.

— А вдруг эта штука пуленепробиваемая? — озабоченно произнес Виктор.

— Тогда пули ее не пробьют. Что еще сказать?..

— Хочу поделиться сомнением...

— Ну поделись...

— Если даже нам понятно, что Установка опасна, почему этого не понимают те, кто ее построил? Почему в нулевом слое ее не выключат сами?

— Я думаю, они давно бы это сделали.

— Так почему же не делают?

— Потому что там никого нет, — угрюмо ответил Борис.

Мухин покусал губу, затем пострелял по магниту — уже так, для очистки совести — и, не выдержав, все же спросил:

— Почему?..

— Потому что мы тут.

— Кто?.. — Виктор опешил. — Кто это «мы»?..

— Те, кто раньше был там.

— И значит, когда миры сольются в один... а нас там нет...

— Миры сольются здесь, в тамбуре, — сказал Борис. — И он не исчезнет.

— Ты так уверенно говоришь... — Людмила принесла еще два автомата и встала с ними на мостике. — Но ты ведь можешь и ошибаться. Откуда тебе знать?

Борис стиснул зубы и выстрелил туда, где пропадали рога. На мембране возникло несколько черных окружностей диаметром около метра.

— Она откликается! Она чувствует! — Он схватил следующий пулемет и послал в плоскость длинную очередь. Пленка покрылась кругами — каждая пуля оставляла в ней метровую дыру, вот только дыры эти постепенно затягивались. Через некоторое время поверхность снова была чистой, точнее, несуществующей.

— Ты не ответил, Боря, — напомнила Людмила.

— Что у тебя? «Калаш»? Стреляй. Стреляй в нее, ну! Витя, ты тоже!

Борис подобрал два пулемета и выпустил по мембране сразу все. Мухин, хоть и с сомнением, поднял ствол и нажал на курок. Люда сделала то же самое.