Слой Ноль

Вспорхнув на эстакаду, автомобиль пронесся над Второй Федеральной — старики по привычке называли ее Садовым кольцом — и тут же спустился вниз. Справа мелькнул синий аэрофлотовский глобус с «Боингом», через мгновение они уже проезжали бывший Дом книги, ныне — компьютерный гипермаркет. Солнце светило отовсюду сразу: как Виктор ни жмурился, спрятаться от ослепительной желтизны было невозможно.

Борис выехал на Тверскую и, сбросив скорость, свернул под арку. Мухин успел заметить рекламный щит.

Девушка на плакате была другая — обаятельная мулатка в кожаном бюстгальтере. Надпись была все та же:

«Выбери свою Смерть».

— Закон об эвтаназии... — начал Виктор.

— Приняли на прошлой неделе.

— Да, я помню...

В большом ухоженном дворе было пусто, лишь в дальнем углу трудилась бригада озеленителей. Трое мужчин в оранжевых жилетках вскапывали глинистый газон, еще двое, тоже в жилетках, аккуратно сгружали из кузова квадраты дерна.

Борис подъехал к ним вплотную и снова, как было у киностудии, ударил по клаксону.

— Та-а-а та-ра-та-та та-а-а та-а-а та-а-а, — исполнил «Феррари».

Один из рабочих, сухой кудрявый человек с выдающимся кадыком, оперся на черенок лопаты и медленно, поднял голову.

— Ренат?! — воскликнул Мухин.

На лице у озеленителя отразилось недоумение.

— Ну, я... — ответил тот, хмурясь. — Ба-а-а! Вырвать е зубы... Витя?!

— А меня помнишь? — спросил Борис.

— Как же, как же, неуловимый ты наш... Вы за мной?

— Нет, червей накопать! Садись. Ренат оставил лопату и пошел к машине, но за грузовиком тут же послышался окрик:

— Зайнуллин, работать!

— Щас, только за пивком съезжу! — огрызнулся он.

— Зайнуллин! — прорычал бригадир, выходя из-за кузова.

— Подождите, я быстро, — бросил Ренат. Вернувшись к лопате, он выдернул ее из земли и, волоча за собой по газону, направился к начальнику. Не доходя шага, Ренат перехватил черенок обеими руками и, коротко размахнувшись, треснул бригадира по лицу. Шлепок получился звонкий, будто ударили в гонг. Налипшие коричневые комья оторвались от штыка и улетели далеко в сторону. Бригадир не упал, но как-то сразу потерялся.

Остальные рабочие замерли и недоуменно воззрились на Рената.

— Неправильную траву сеем, — объявил он. — Ради правильной я бы еще погорбатился, а ради этой — западло. Чао, коллеги!

Заднее сиденье в «Феррари» отсутствовало, вместо него была только маленькая ниша для багажа, и Ренат, перепрыгнув через дверь, устроился на правах чемодана.

— Получается, меня там грохнули... — констатировал он без сожаления.

— С новосельицем, — поздравил Виктор.

— И тебя тоже?.. — догадался Ренат. Борис молча выехал обратно на Тверскую.

— Надо же, умерли мы с тобой в разных слоях, а попали в один, — задумчиво произнес Мухин.

— И не говори, — согласился Ренат. — Видал я всякие совпадения, но таких... таких еще не видал.

Борис усмехнулся и сделал музыку громче. Виктор с Ренатом переглянулись.

— Боря, за кем мы едем? — не выдержал Мухин.

— Да уже, считай, приехали, — ответил тот. На Пушкинской «Феррари» беспардонно пересек сплошную осевую и свернул на Тверской бульвар. Проехав метров двести вниз, автомобиль остановился возле каменного заборчика с коваными воротами. За оградой погибал маленький садик с таким же маленьким, невнятным памятником. Дальше, скрываясь за пыльными ветвями, стоял трехэтажный особняк.

— Да я здесь был недавно! — воскликнул Виктор, но тут же помрачнел.

По другую сторону от особняка, на Большой Бронной, находилась Некрасовская библиотека, в которой он встретил Людмилу. Недавно... Или нет?.. Нет. Давно... Очень давно и, главное, не здесь.

Ворота были закрыты, и Борис, оставив машину, протиснулся в узкую калитку.

— Эй, а мы?! — крикнул Ренат.

— Как хотите... — пожал тот плечами. Ренат выбрался из багажного отсека и пошел догонять Бориса.

— Я тут посижу, — сказал Виктор.

Он наконец разглядел черную табличку с блеклыми желтыми буковками:

«Литературный институт им. А. М. Горького».

Левее на стене висел большой плакат с солидным врачом и милой медсестренкой:

«Доверь свою Смерть профессионалам».

Оранжевая жилетка Рената скрылась за разросшимся кустарником, потом вновь мелькнула на дорожке перед домом и исчезла в подъезде. Мухин настроился на Долгое ожидание, но не успел он выкурить сигарету, как на крыльце под ажурным козырьком появился седенький старичок в клетчатой рубашке. Рядом с неряшливым рабочим он смотрелся так же странно, как и с лощеным приятелем шейха, а втроем они выглядели и вовсе нелепо.

Виктор прищурился и даже убавил громкость — он уже знал, кто идет к машине, но поверить в это пока не мог. Убедившись окончательно, он расхохотался и от-стрельнул сигарету — при этом окурок попал не в плакат с медиками, а в черную табличку.

Вор в законе, диктатор и нищий бродяга Сан Саныч преподавал здесь средневековую литературу.

— Нет, весь я не помру!.. — торжественно объявил Ренат, простирая грязную руку к грустному Пушкину на площади.

— "Не умру", — поправил его Немаляев.

— Да какая разница?

— Да практически никакой...

Борис обошел машину и сел за руль.