Сломанная жизнь

— Хорошо, приглашай их на ужин. Моё мнение от этого не изменится, но, может быть, мы сможем изменить твоё.

***

Аарон провёл большую часть дня в своей комнате, пытаясь сосредоточиться на книге, которую предложил ему почитать доктор Томас. После того, как третий раз прочитал о возвращении своей сексуальности, он бросил книгу на кровать и проверил время на телефоне. Спенсер и его отец придут на ужин через полчаса. Аарон чувствовал с первого этажа запах чего-то чесночного. Так как он решил после завтрака остаться в своей комнате и почитать, он не думал спускаться на ланч, но был удивлён, что мать не стала на этом настаивать.

Сменив свою футболку на майку-поло с длинным рукавом, Аарон причесал волосы и почистил зубы, решив подождать внизу. Аллен всё ещё не понимал, как общаться со Спенсером. Он продолжал кричать или говорил очень медленно. Иногда даже дико жестикулировал, что обычно смущало их всех.

Как только Аарон дошёл до лестницы, раздался звонок в дверь. Они пришли раньше. Аарон перепрыгивал по две ступеньки за раз, и ему удалось добраться до двери раньше Аллена, который вместо этого свернул в семейную комнату. С тихой мольбой любому богу, который его сейчас слушал, Аарон открыл дверь. Спенсер стоял прямо перед отцом, и Аарон мог сказать, что его парень приложил немало усилий. Его волосы, которые обычно представляли собой дикую путаницу кудрей, были уложены и свободно обрамляли его лицо. Вместо обычной футболки на нём была бирюзовая рубашка, которая подчёркивала зеленый цвет его глаз. Аарон долгое время смотрел на него, пока не опомнился и не пригласил гостей в дом. Стоя в стороне, чтобы пропустить доктора Томаса, Аарон заметил, что мужчина тоже приложил усилия, чтобы впечатлить его родителей.

Наконец, проведя весь день в стрессе из-за ужина, Аарон мог совсем немного расслабиться.

— Мои братья играют в семейной комнате, но мы можем посидеть в гостиной, пока ужин не готов, — сказал Аарон доктору Томасу, который посмотрел на своего сына и пожал плечами. Оглядев комнату, разглядывая все детали, они выглядела так, словно им некомфортно, как люди, которые пришли в качестве «плюс один» на свадьбу, когда их не совсем приглашали.

— Хотите чего-нибудь выпить? — спросил Аарон и заметил, как натянутая улыбка с лица доктора Томаса исчезла. Так что быстро добавил: — Думаю, у нас есть газировка, сок и вода. Или, на удивление, я могу сварить кофе. Ещё у нас может быть чай... — Аарон считал по пальцам, болтая. Спенсер усмехнулся, и доктор Томас наконец улыбнулся снова и попросил воды, в то время как Спенсер захотел газировки. Аарон оставил их одних, чтобы сходить за напитками.

— Кажется, я слышала звонок в дверь? — спросила мать Аарона, пока парень доставал из шкафчика стаканы.

— Да, пришли Спенсер и его отец, — наполнив стаканы льдом, Аарон налил доктору Томасу воды и взял колу спрайт у задней двери. Несколько недель назад он узнал, что Спенсер не фанат диетической колы или спрайта со вкусом лимона и лайма. Аарона удивляло то, как много он знает о Спенсере. Он чувствовал себя частью жизни Спенсера, и не только потому, что без вопросов знал, какую Спенсер любит газировку, а из-за всех остальных маленьких подробностей — например, что Спенсер наливает кетчуп на одну сторону хотдога, а горчицу на другую. Аарон не знал больше никого, кто поливает хотдог кетчупом, не в Чикаго.

— Хорошо, всё готово. Мне только нужно переложить феттучини с курицей в миску. Можешь поставить на стол чесночный хлеб?

— Конечно, мама, — сказал Аарон, стараясь показать, что ценит то, что она пригласила доктора Томаса на ужин, даже если не намеревалась его слушать. Вместе, он, Спенсер и отец Спенсера найдут способ до неё достучаться. Должны были найти.

Аарон поставил корзинку с чесночным хлебом на стол и отнёс в гостиную напитки. Его немного задело, что никто из родителей не вышел поприветствовать гостей. Если бы это были их друзья, всем троим сыновьям пришлось бы выстроиться в импровизированную очередь. В стакане звенел лёд, когда Аарон протянул газировку Спенсеру и понял, что дрожат его руки.

— Мама уже заканчивает, — сказал Аарон доктору Томасу, чтобы объяснить их грубое поведение. Однако, как раз когда он это произнёс, из кухни вышел его отец.

— Доктор Томас, это мой отец, Джон Даунинг, — сказал Аарон и выдохнул. Наконец-то. Его отец без колебаний пожал руку доктору Томасу, а затем поздоровался со Спенсером. Температура в комнате значительно снизилась, и Аарону стало легче дышать.

Столько вещей в его жизни зависело от этого ужина — его надежда, его счастье и, по большей части, его здравомыслие.