Сломленный рыцарь

Найт: Могу я по-другому ответить на твой вопрос?

Луна: Танцем?

Его грудь задрожала рядом со мной, он пытался сдержать смех. Его улыбка великолепна. Это единственное оружие, которое он может использовать, чтобы обезвредить меня.

Найт: Да, но лучше.

Он бросил телефон между нами, взял лицо в свои руки и прижался губами. Его рот столкнулся с моим, он провел языком по контуру губ, прежде чем погрузиться и глубже поцеловать меня.

Я застонала против собственного желания.

– Если я сделаю это, то мы не разбудим твою соседку, – прошептал он.

Я кивнула. Он коснулся губами моего уха и провел языком по мочке, а потом засунул его внутрь, заставив меня проглотить смех и задрожать. Я возбуждена. Я никогда не была так возбуждена.

Ну ладно, это не совсем правда, но я никогда не хотела так ощутить его внутри, как сейчас. Моя грудь стала твердой, когда его игривый язык нашел путь от моего уха к горлу, провел по чувствительной зоне к центру, его руки занялись джинсами, спуская их ниже. Я ждала, что он уделит больше внимания моей груди, но вместо этого он встал с кровати, и его лицо опустилось к моей промежности.

Мое сердце начало биться быстрее. Он посмотрел на меня в тишине. Темноте. Задумчиво.

Я вопросительно посмотрела на него.

Извини, беззвучно произнес он одними губами. А потом одним жестким движением он порвал хлопковые трусики, бросая их на пол. Еще до того, как я осознала, что он сделал, его лицо оказалось у меня между ног, вкушая меня. Вкушая. Его язык трепетал там.

– Господи, – выдохнула я. – Да.

Он погрузил палец в меня, полностью заполняя языком и пальцами. Он вбивался так глубоко, что я ощущала его повсюду. Он по кругу двигал пальцем внутри, а когда достиг самой глубины, то надавил, заставив меня издать сладкий стон. Он схватил меня за задницу своей огромной ладонью и приподнял меня под углом, который позволил ему засунуть язык еще глубже, а потом начал вытворять что-то нереальное. Он погружал в меня пирсинг, куда не смог достать языком, щекотал чувствительную точку снова и снова.

Ох боже! О боже! О боже!

Я ощущаю, как сок вытекает из меня прямо в его рот. Возможно, там целый ручеек. Я извергалась. Ну или была близка к этому. На его лицо. Простыни становятся влажными подо мной, я стекаю на пол по его пальцам, которые удерживают меня за задницу. Он издал стон, как лев на газели. Я кончала так сильно, что не могла остановиться. Спазмы пробежали по каждому сантиметру моего тела. Я дернулась, хватая подушку и кусая ее, когда волна за волной проходила по мне – расщепляя на атомы, умопомрачительные, нервные ощущения. Я никогда не смогу полностью этого описать.

Кульминация была настолько интенсивной, что мне показалось, что я под заклятием. Найт вытащил язык только тогда, когда мой зад коснулся матраса с мягким звуком. Когда я смогла открыть глаза, то увидела, как он вытирает мокрый подбородок тыльной стороной ладони, слизывая остатки моего сока, все еще смотря на мою промежность, как на что-то мистическое.

Ты знаешь все, что нужно знать об этом, хотелось мне заверить его, лежа в толстовке с порванными трусиками где-то на полу. Он даже не смотрел на меня, когда использовал большие пальцы, чтобы раздвинуть киску, внимательно разглядывая меня изнутри. Ощущения как на приеме. Я боролась с последними содроганиями от оргазма, когда он опустился и прижался пирсингом к клитору.

О нет.

– Я не могу, – наполовину прошептала, наполовину прокричала я.

Я точно сломаюсь от очередного оргазма. Или хуже. Мои мышцы не подчиняются мне. Я боюсь описаться на него или что-то типа того. Найт извращенец, конечно, но, думаю, что лучше предупредить его.

– Это уже слишком.

Лижет. Лижет. Лижет. Посасывает. Найт был девственником всего пару часов назад, но он, вероятно, смотрел порно день и ночь, потому что он чудовищно хорош. Я имею в виду, хорош на мировом уровне. Как будто это все, чем он занимался, он очень уверен в постели. Он поочередно сосал мой клитор и лизал его языком, я обнаружила, что пытаюсь побороть очередной оргазм, который настигал меня с каждой секундой. Я приподняла задницу, пытаясь убежать от мучительного удовольствия, которое преследовало меня, но он опустил меня на кровать, быстрее отлизывая клитор и сильнее посасывая.

В этот раз я закричала в подушку, а слезы счастья катились по щекам. Я оставила подушку на лице, зная, что под нами целая лужа моего удовольствия, и не успела я еще осознать, как он снова был сверху меня. В этот раз мы не занимались любовью.

Нет.

Он трахал меня.

Вбивался. Сверлил. Толкал. Наказывал грубыми толчками. Я подумала, что он собирается пригвоздить меня к матрасу, чтобы я не смогла отцепиться; и я точно знала, что для Эйприл на верхней койке это больше похоже на американские горки. Она возненавидит меня.