Слова

Мемфис делает шаг назад, отпуская меня. Сторм следует его примеру. Чендлер поднимает руку.

– Прежде чем вы трое изобьете меня до полусмерти, выслушайте. Я могу показаться плохим парнем, но лишь потому, что мне не наплевать. Если вы загоните группу в гроб, то всему конец. У вас есть только один шанс подняться на вершину, и падение будет жестким. – Его плечи опускаются. – По отдельности вы трое исключительно талантливы, но вместе? Вы превзойдете любую другую группу. Не облажайтесь.

Я понимаю, что он хочет до нас донести, но Леннон важнее музыки.

– Мы берем перерыв.

– Надолго?

Я пожимаю плечами.

– До дальнейшего уведомления.

Глядя Чендлеру прямо в глаза, я делаю шаг ближе.

– И больше не смей тревожить мою жену. Потому что в следующий раз они не смогут меня удержать.

Это мое последнее ему предупреждение.

Он разочарованно проводит рукой по волосам.

– Ты совершаешь ошибку.

Нет. Ошибкой было потерять Леннон.

– Феникс берет перерыв, чтобы позаботиться о психическом здоровье, – говорит Скайлар. – Мы опубликуем официальное заявление.

Мне это подходит.

Однако очевидно, что Чендлеру такой поворот не нравится.

– А как же его брак с Леннон? Ты должна сообщить прессе.

Скайлар качает головой.

– Нет. Пока нет.

Чендлер кривится.

– Что значит «нет»? Это единственный козырь, который у нас есть…

– Мой брак не козырь, – вмешиваюсь я.

– Я придумала другой ход. – Скайлар выпрямляет спину. – Мы отвлечем внимание от Феникса, используя кое-кого другого.

Брови Чендлера приподнимаются.

– Кого?

Ее взгляд падает на парня, стоящего рядом со мной.

– Мемфис и Гвинет. – Она снова обращает свое внимание на Чендлера. – Я спланирую сценарий предложения во время перелета домой, а затем мы назначим встречу с пресс-агентом Барклаев и начнем действовать. Пока все будут обсуждать Мемфиса и Гвен, это удержит внимание на группе и даст нам немного времени. По крайней мере, ненадолго.

Одобрительно кивая, Чендлер поглаживает подбородок.

– Мне нравится твоя идея.

Разумеется, нравится.

– Ты должна приступить прямо сейчас, – напутствует Чендлер. – Мы больше не можем позволить себе терять время. – Он оглядывается. – Самолет заправлен и готов к вылету, так что всем, кто хочет вернуться в Калифорнию сегодня вечером, лучше поспешить в машину.

Попрощавшись, они уходят.

И вот остаемся только я и моя жена… которая снова не сводит взгляда с гроба своего отца.

Замешкавшись, могильщики обмениваются тревожными взглядами. Им нужно приступать к работе, но, очевидно, они бы предпочли, чтобы за ними не наблюдал член семьи.

Подойдя, я сажусь рядом с Леннон. Есть причина, по которой они не хотят, чтобы люди оставались здесь на эту часть.

– Нам пора.

Она продолжает смотреть на гроб.

– Нет.

Черт. Не думаю, что оставаться здесь – хорошая идея, но чего бы Леннон ни пожелала, я соглашусь.

– Тогда мы останемся.

Только в тот момент, когда гроб начинают опускать в землю, Леннон начинает рыдать.

Рабочие смотрят друг на друга, потом на меня, видимо, ожидая, что я возьму ситуацию под контроль.

Но я в растерянности, поскольку никогда раньше не бывал в таком положении.

Когда Джош умер, я напился перед похоронами и накурился сразу после них.

А потом ушел в запой на неделю, пока Сторм в конце концов не нашел меня на вечеринке в каком-то гостиничном номере, и я даже не помнил, как туда попал.

Но Джош был моим другом, и, хотя я терпел его больше, чем другие, – лишь потому, что он поставлял мне наркотики и поддерживал мое падение, – он не был для меня ни хорошим человеком, ни хорошим другом.

Моя скорбь по нему основана на чувстве вины.

Однако у Леннон все иначе. Ее отец был замечательным родителем, и ее горе так сильно, потому что она безумно его любила.

Мой взгляд останавливается на надгробии рядом с его будущей могилой.

На нем написано имя Кейт. Вместе со словами «любимая жена и мать».

Отец был для нее всем.

Впервые я оказываюсь в ситуации, когда не знаю, что нужно Леннон. Мне не хочется давить на нее, поскольку это будет эгоистично и жестоко. Но я также не собираюсь отстраняться и ждать в стороне, ведь не желаю, чтобы она чувствовала себя одиноко.

Это ее личное горе. Я здесь только чтобы поддержать, пока она с ним справляется.

– Вы можете продолжать, – говорю я работникам, несмотря на рыдания Леннон.

Притянув ее в объятия, я делаю единственное, что приходит мне в голову.

Я начинаю петь Let It Be группы The Beatles.

И не останавливаюсь.

Пока могильщики не опускают гроб ее отца в землю, засыпают могилу и уходят…

И Леннон решает, что наконец-то пришло время уйти.

Глава 77

Феникс

Разочарование впивается мне в горло, когда я замечаю поднос с нетронутой едой на тумбочке.

Я принес Леннон обед два часа назад, и, как и в случае с завтраком, она к нему не притронулась.

Прошло три недели с тех пор, как умер ее отец, и хотя я не ожидал, что она легко это переживет, но надеялся, что к этому времени ей станет лучше.

Миссис Палма, которая, я уверен, в другой жизни была по-настоящему святой, пыталась уговорить ее обратиться к психологу, но Леннон не хочет.

Единственное, что ей нужно, это ее отец.

И именно это я не в силах ей дать.

– Ты должна что-нибудь съесть.