Слова через край

— Завтра я уезжаю в Америку. Я узнал, где живет господин Морган — самый богатый человек в мире. Я скажу ему: я — глава многочисленной и нищей семьи, у меня множество сыновей, жена, братья, старая мать и два двоюродных брата — тоже бедняки. Что для вас миллион или на худой конец полмиллиона? Нет, не долларов — лир, по нынешнему валютному курсу мне достанется не больше ста тысяч долларов. При желании вы можете заработать их за час. А подумайте, какое это будет счастье для моей семьи, когда я вернусь с миллионом. Не представляете? Радостные слезы, объятия, прыжки, крики. Послушайте, всего вместе с другими бедными родственниками нас наберется человек сорок, и мы будем вам благодарны всю жизнь. Часто будем вам писать, и я научу своих детей каждый вечер молиться за здоровье господина Моргана.

В разговор вступил второй бедняк:

— Подумайте только, друзья, сколько здоровых, крепких людей, которые могли бы радостно прогуливаться по солнечным улицам, не едят, не спят по ночам и, если и выходят из дому, избегают людей, сразу ныряют в пустынные переулки. Они внезапно поворачивают назад, быстро прячутся в парадном, вдруг становятся багровыми. Кто-то стучится в дверь? Они мгновенно бледнеют и бегут прятаться на чердак. Посылают своих детей открыть дверь. Они ни о чем не говорят, не читают газет, за месяц, ну, самое большее, за два, за три превращаются в худющих стариков. Некоторые из них даже подумывают о самоубийстве. Что случилось — конец света? Нет, они должны заплатить портному, булочнику… Только и всего. Невероятно, но факт.

А третий сказал:

— Счастливцы эти богачи. В моем городе тоже есть богачи, крупные богачи. У них красивая одежда, шелковые платья, новые ботинки. Не знаю даже, как мне получше отомстить этим кровопийцам. Хоть немного, да мщу, остановив на улице идущего рядом с богачом оборванца. Снимаю шляпу, громко его приветствую: «Как поживает ваша супруга, детишки?» Потом мы уходим вместе, важно беседуя. Еще я очень люблю кидать в богачей скатанными из бумаги шариками, заранее приготовленными дома. Тот, в кого попадет шарик, оборачивается — вокруг много людей, играют дети. Меня он не подозревает. Не станет же пожилой человек столь глупо подшучивать над ближним. Я снова кидаю в него шарик. Богач становится красным как рак, звереет, обводит всех злобным взглядом, а потом уходит совершенно удрученный.

Я хотел поразмыслить над услышанным, но тут мой призрак сказал мне на ухо:

— Посмотрите на Свена…

Тот, на кого он указывал, сидел на невысокой скале. По пути мой удивительно приятный спутник поведал:

— Свен был в раю уже месяц — и с каждым днем все худел и худел. Блаженные спрашивали у него: «Что с вами, добрый человек?» А Свен отвечал: «Спасибо, ничего». На самом деле небесная музыка и полеты ангелов будили его рано утром, и это было для Свена сущей пыткой… При жизни он и мухи не обидел, но любил поспать всласть под мягким одеялом. Иной раз во время молитвы Свен засыпал, и один из херувимов сразу же будил его мягкими упреками. И вот однажды Свен, увидев, что дверь в чистилище открыта, проскользнул в нее. В те времена чистилище представляло собой мокрую длинную дорогу, где, сбившись в кучу, стояла и ждала тьма людей. Свен пробрался в молчаливую толпу и, отыскав себе местечко, лег и стал радостно позевывать. Он уже почти заснул, как вдруг в черном небе появились ангелы и начали повсюду его искать. Свен свернулся в клубок. «О боже, только б не нашли!» Посланцы в печали вернулись к Всевышнему без беглеца. Немного спустя в чистилище раздался храп. «Это Свен!»— обрадовались ангелы. Взлетели и вскоре отыскали мирно спавшего Свена. Встали вокруг, раскрыв крылья, и один из ангелов пощекотал ему пером подбородок. Свен проснулся, посмотрел одним глазом на стражей и, смачно выругавшись, повернулся на другой бок. В тот же миг пред ним разверзлась пропасть.

Теперь Свен здесь, в аду, он обречен считать звезды. Только он подойдет к концу, как настает рассвет. Поэтому каждый вечер ему приходится начинать сначала. Часто, пересчитывая звезды, Свен на мгновение засыпает, и ему кажется, будто он в раю.

Глава одиннадцатая

Перед нами высилась огромная отвесная стена. На краю ее сидел призрак, казавшийся белой тучкой на фоне угрюмого пейзажа.

— Кто это? — спросил я, охваченный любопытством, у своего спутника.

— Человек, — ответил он. Наклонился и поднял листок бумаги, который плавно опустился с высоты. — Читайте, — сказал проводник. — Время от времени ветер приносит нам листы бумаги, на которых этот призрак записывает странные вещи.