Слова сияния

Идеальная форма. Каждый шаг согласно канону. Внутри проснулся Азарт, но Адолин его подавил. Великие князья и их свары вызывали у него отвращение, однако сегодня он не покажет им этой ярости. Вместо нее – покажет им совершенство.

– Элит, он пытается тебя измотать! – раздался с трибуны неподалеку голос Рутара. В молодые годы он был довольно неплохим дуэлянтом, хотя и не настолько хорошим, как Далинар или Аладар. – Не позволяй ему!

Шлем скрыл улыбку Адолина, когда Элит кивнул и ринулся на него, перейдя к стилю дыма, намереваясь нанести колющий удар. Рискованно. В большинстве случаев поединки в доспехах выигрывали, разбивая части брони, но временами удавалось загнать острие клинка между двумя пластинами, сломать обе и добиться победы.

А еще этим способом можно было не просто победить соперника, но и ранить его.

Адолин спокойно отступил и, как подобает при стиле ветра, несколькими взмахами парировал колющий удар. Меч Элита со звоном ушел в сторону, и толпа опять заворчала. В первый раз принц устроил им жестокое представление, и они остались недовольны. Потом продемонстрировал ближний бой, вызвав сильное волнение.

На этот раз он поступил совершенно иначе и отказался от увлекательных схваток, которые часто становились главным элементом дуэли.

Принц шагнул в сторону и ударил, чуть задев шлем Элита. Из маленькой трещины потек буресвет, но его было не так много, как требовалось.

«Отлично».

Из-под шлема Элита раздалось громкое рычание, а затем он нанес еще один колющий удар. Прямо в забрало.

«Пытаешься меня убить?» – подумал Адолин и, взяв клинок в одну руку, подставил другую под надвигающийся меч Элита, позволив тому скользнуть между большим и указательным пальцами.

Клинок Элита заскрежетал по латной перчатке Адолина, когда тот поднял руку и увел ее направо. Такое движение без осколочного доспеха было невозможно: с обычным мечом все закончилось бы разрубленной пополам кистью, а с осколочным – и того хуже.

В доспехе он с легкостью направил удар вверх, мимо своей головы, а потом другой рукой замахнулся и обрушил свой клинок на бок Элита.

Кто-то в толпе издал радостный возглас при виде прямого удара. Однако остальные неодобрительно завопили. В этом случае традиция требовала бить противника по голове, пытаясь сломать шлем.

Элит неуклюже шагнул вперед, потеряв равновесие из-за неудачного выпада и последовавшего за ним удара. Адолин навалился на него плечом и повалил на землю. Потом отступил, не воспользовавшись шансом ударить.

Опять негодующие возгласы.

Элит встал, двинулся вперед. Зашатался, но сделал еще шаг. Адолин отступил и упер клинок лезвием в землю, выжидая. В небе над ним послышались раскаты грома. Вскоре должен был пойти дождь – к счастью, не Великая буря. Просто заурядный ливень.

– Сразись со мной! – заорал Элит из-под шлема.

– Я сразился, – негромко ответил Адолин. – И победил.

Элит накренился вперед. Принц вновь отступил. Под улюлюканье зрителей он ждал, пока Элит не замер как изваяние, – в его доспехе закончился буресвет. Десятки небольших трещин, которые Адолин оставил на броне своего противника, наконец-то дали общий результат.

Потом Адолин решительно шагнул вперед, уперся ладонью в грудь Элита и толкнул его. Тот с грохотом упал на спину.

Принц посмотрел на светледи Истоу, верховную судью.

– Исход, – признала она со вздохом, – снова в пользу Адолина Холина, победителя. Элит Рутар теряет свой доспех.

Толпе это не очень понравилось. Принц повернулся к зрителям, несколько раз взмахнул клинком и лишь потом позволил ему превратиться в туман. Снял шлем и поклонился под негодующие возгласы. Позади него оружейники – готовые к такому повороту – бросились к Элиту и оттеснили его собственных оружейников, а потом стянули доспех, который теперь принадлежал Адолину.

Он улыбнулся и, когда они закончили, последовал за ними в комнату для приготовлений под трибунами. У дверей ждал Ренарин в собственном доспехе, а тетушка Навани сидела у жаровни.

Ренарин выглянул наружу, посмотрел на недовольную толпу.

– Буреотец! Ты завершил первую из этих дуэлей быстрее, чем за минуту, и они тебя ненавидели. Теперь ты сражался чуть ли не целый час, и они, похоже, ненавидят тебя еще сильней.

Адолин со вздохом опустился на одну из скамеек:

– Я победил.

– Верно, – согласилась Навани, приближаясь и разглядывая его, словно в поисках ран. Она всегда переживала, когда он сражался на дуэлях. – Но разве ты не должен был это сделать с помпой?

Ренарин кивнул:

– Так просил отец.

– Они запомнят этот поединок. – Адолин принял чашку с водой от Питта, одного из телохранителей-мостовиков, и благодарно кивнул ему. – С помпой – значит так, чтобы все обратили внимание. И это вполне сгодится.

Он надеялся, что прав. То, что должно было случиться дальше, – крайне важно.

– Тетушка, – заговорил Адолин, когда она начала писать благодарственную молитву, – ты обдумала то, о чем я просил?

Навани продолжала рисовать.

– Труд Шаллан действительно кажется важным, – продолжил Адолин. – Я хочу сказать…

В дверь постучали.

«Так быстро?» – подумал Адолин, вставая. Один из мостовиков открыл дверь.