Слова сияния

Адолин снова повернулся к Релису, который, учитывая обстоятельства, в достаточной степени пришел в себя. И все-таки принц сумел во второй раз ударить чемпиона по нагрудной пластине. Если бы это было поле боя, а они были обычными противниками, Релис был бы мертв, Элит искалечен. Адолин пока что оставался цел.

Но они не были обычными противниками. Они были осколочниками, и второй удар по нагрудной пластине Релиса не разбил доспехи. Адолину пришлось повернуться к Абробадару раньше, чем хотелось бы, и теперь его враг был готов к яростной атаке, подняв меч в оборонительной позиции. На этот раз шквал ударов Адолина его не ошеломил. Он выстоял, в то время как Элит и Релис заняли свои места.

Просто надо…

Что-то ударило в спину.

Джакамав. Адолин слишком долго медлил и позволил четвертому врагу – своему предполагаемому другу – занять позицию. Принц повернулся и очутился в облачке буресвета, который вырвался из спинной пластины его доспеха. Он поднял меч, отбивая следующую атаку Джакамава, но это открыло его левый фланг. Элит ударил, молот обрушился на бок Адолина. Доспех треснул, и от удара сын Далинара потерял равновесие.

Он размахивал мечом во все стороны, чувствуя подступающее отчаяние. На этот раз враги не отпрянули. Вместо этого Джакамав бросился в атаку, опустив голову, даже не подняв меча. Умный парень. На его зеленом доспехе не было ни царапины. Хотя такой ход позволил Адолину опустить меч Джакамаву на спину, от удара он полностью вышел из стойки.

Принц неуклюже попятился, едва не упав на песок от того, как Джакамав врезался в него. Оттолкнул противника, как-то умудрившись не потерять осколочный клинок, но трое других врагов бросились на него. Шквал ударов обрушился на его плечи, шлем, нагрудную пластину. Вот буря! Молот бил очень сильно.

У Адолина зазвенело в ушах. Он почти сумел. И даже позволил себе ухмыльнуться, пока они продолжали его бить. Четверо сразу. А ведь почти сумел.

– Я сдаюсь, – сказал он, и голос прозвучал глухо из-под шлема.

Они нападали. Принц повторил те же слова громче.

Никто его не слушал.

Адолин поднял руку, чтобы показать судье, что нужно остановить дуэль, но кто-то резким движением ее опустил.

«Нет!» – подумал принц, в панике нанося ответный удар.

Судья не могла прекратить поединок. Если он и покинет дуэльную арену живым, то только калекой.

– Вот и все, – проговорил Далинар, наблюдая, как четыре осколочника по очереди бьют его сына, который явно был дезориентирован и едва мог отбиваться. – Правила позволяют Адолину иметь помощников, пока его сторона остается в менее благоприятном положении – их должно быть на одного меньше, чем у Релиса. Элокар, мне нужен твой осколочный клинок.

– Нет. – Король сидел под навесом, скрестив руки. Придворные вокруг него следили за дуэлью… нет, за избиением… в молчании.

– Элокар! – воскликнул Далинар, поворачиваясь. – Там мой сын!

– Ты без доспеха. Если соберешься надеть какой-нибудь, то опоздаешь. Если пойдешь так, не спасешь Адолина. Ты просто потеряешь и мой клинок вместе со всеми остальными.

Далинар стиснул зубы. В сказанном было зерно мудрости, он это знал. Адолину конец. Они должны сейчас же закончить поединок и не рисковать его жизнью.

– А ты ведь можешь ему помочь, – раздался голос Садеаса.

Далинар резко повернулся к нему.

– Дуэльные обычаи этого не запрещают, – сказал Садеас достаточно громко, чтобы князь мог его услышать. – Я специально проверил. Юному Адолину могут помочь до двух человек. Черный Шип, которого я когда-то знал, был бы сейчас там, внизу, сражаясь хоть с камнем в руках, если уж на то пошло. Наверное, ты уже не тот человек.

Далинар втянул воздух сквозь стиснутые зубы и встал.

– Элокар, я заплачу положенное и одолжу твой меч согласно традиции Королевского клинка. Так ты не рискуешь его потерять. Я должен сразиться.

Король тоже встал и схватил его за руку:

– Не будь дураком, дядя. Только послушай его! Ты понимаешь, что он делает? Он же явно хочет, чтобы ты спустился туда и вступил в битву.

Великий князь повернулся и посмотрел королю в глаза. Бледно-зеленые. Как у его отца.

– Дядя, – проговорил Элокар, сжимая хватку на руке Далинара, – прислушайся ко мне хотя бы раз! Разбуди в себе подозрительность. Отчего Садеас хочет, чтобы ты туда спустился? Потому что тогда может произойти «несчастный случай»! Он желает тебя устранить. Я ручаюсь, что, если ты спустишься на песок, все четверо сразу же нападут на тебя. С клинком или без него, ты погибнешь быстрее, чем успеешь принять боевую стойку.

Далинар вдохнул и выдохнул. Элокар прав. Забери его буря, он прав. Но Далинар все равно должен был сделать хоть что-нибудь.

На трибунах поднялся неясный шум. Пронесся шепот, точно шорох пера по бумаге. Далинар резко повернулся и увидел, что кто-то присоединился к битве, выйдя из комнаты для приготовлений. Он держал осколочный клинок в трясущихся от волнения руках, но был без доспеха.

Ренарин.

«О нет!..»