Слова сияния

Чья-то рука легла Крадунье на плечо и потащила прочь от Гокса. Она покорилась, ощутив внезапную усталость. Подлинную усталость – такую, что даже стоять тяжело.

Мрак тянул ее за плечо прочь от толпы.

– Пойдем, – приказал он.

Гокс шевельнулся. Визири ахнули и обратили все внимание на юношу, который застонал и сел.

– Выходит, ты гранетанцор, – буркнул Мрак, увлекая ее по коридору, в то время как толпа сомкнулась вокруг Гокса и все заговорили разом. Девочка споткнулась, но он не дал ей упасть. – Я все гадал, кем из двух ты окажешься.

– Чудо! – воскликнул один из визирей.

– Яэзир изрек слово свое! – откликнулся кто-то из отпрысков.

– Гранетанцор, – повторила Крадунья. – Я не знаю, что это такое.

– Когда-то они были славным орденом, – ответил Мрак, продолжая двигаться к выходу. Никто не обращал на них внимания, все таращились на Гокса. – Там, где ты все делаешь наугад, они были элегантны и красивы. Они могли проехаться по тончайшей из веревок на полной скорости, в танце перемещаться по крышам и нестись по полю боя точно ленточка на ветру.

– Звучит… удивительно.

– Да. Увы, они всегда заботились о мелочах, упуская из вида более важные вещи. Похоже, у тебя их нрав. Ты стала одной из них.

– Я не хотела, – произнесла Крадунья.

– Это я понимаю.

– Почему ты охотишься за мной?

– Во имя справедливости.

– Есть множество людей, которые делают плохие вещи, – заметила девочка. Каждое слово приходилось буквально выталкивать. Говорить было трудно. Даже думать было трудно. Она очень устала. – Ты… ты мог бы охотиться за важными преступными шишками, убийцами. Но выбрал меня. Почему?

– Другие, быть может, и вызывают отвращение, но они не занимаются искусствами, которые могут снова привести в этот мир Опустошение. – Его слова обдали холодом. – То, чем ты являешься, надо остановить.

Крадунья почувствовала оцепенение. Она попыталась призвать круть, но запасы вышли. И даже более того.

Мрак повернул ее и толкнул к стене. Девочка не устояла и осела на пол. Виндль приблизился к ней и взорвался пучком ползучих лоз.

Мрак присел рядом и отвел руку в сторону.

– Я его спасла, – прошептала Крадунья. – Я совершила хороший поступок, верно?

– Твоя доброта не имеет значения, – отрезал Мрак. Осколочный клинок упал в его ладонь.

– Так тебе все равно?

– Да, – признался он. – Все равно.

– Тебе бы… – проговорила она с трудом, – тебе бы… стоило попробовать. Я когда-то хотела быть как ты. Не вышло. Это ведь… все равно что не жить…

Мрак занес меч.

Крадунья закрыла глаза.

– Она помилована!

Хватка Мрака на ее плече сжалась.

Чувствуя себя полностью иссушенной – словно кто-то поднял ее за пальцы ног и выжал досуха, – Крадунья с трудом открыла глаза. Гокс, тяжело дыша, приковылял к ним. Позади него толпились визири и отпрыски.

В окровавленной одежде, с широко распахнутыми глазами, Гокс держал в руке лист бумаги. Он сунул этот лист Мраку:

– Я помиловал эту девочку. Отпустите ее, констебль!

– Кто ты такой, – бросил Мрак, – чтобы делать подобное?

– Я Верховный Акасикс, – объявил Гокс. – Правитель Азира!

– Нелепость.

– Кадасиксы заговорили, – сказал один из отпрысков.

– Вестники? – спросил Мрак. – Они этого не делали. Вы ошибаетесь.

– Мы проголосовали, – добавил кто-то из визирей. – Заявление этого юноши было лучшим.

– Какое заявление? – возмутился Мрак. – Он вор!

– Он исполнил чудо Восстановления, – возразил отпрыск постарше. – Он был мертв и вернулся. Разве мы можем просить о лучшем заявлении?

– Нам явили знак, – произнесла главная визирица. – У нас есть Верховный, который сможет пережить нападение Убийцы в Белом. Да восславится Яэзир, кадасикс королей, да пребудет царство мудрости его. Этот юноша – Верховный. Он всегда был Верховным! Мы лишь теперь это поняли и просим его о прощении за то, что не разглядели правду раньше.

– Так было всегда, – закончил пожилой отпрыск, – так будет всегда. Констебль, не упорствуйте. Вам дали приказ.

Мрак изучающе взглянул на Крадунью.

Она устало улыбнулась. Надо показать этому человечку зубы. Так будет правильно.

Его осколочный клинок превратился в туман. Мрака обставили, но ему, похоже, все равно. Не выругался, даже глазом не моргнул. Встал и подтянул свои перчатки за края – одну, потом другую.

– Да восславится Яэзир, – провозгласил он. – Вестник королей. Да пребудет царство мудрости его. Если он перестанет пускать слюни.

Мрак поклонился новому Верховному и ушел, уверенно ступая.

– Кто-нибудь знает имя этого констебля? – встревожился один из визирей. – Когда это мы позволили служителям закона применять осколочные клинки?

Гокс присел рядом с Крадуньей.

– Значит, теперь ты вроде как император, – пробормотала она, закрыв глаза и расслабившись.

– Ага. Я все еще сбит с толку. Утверждают, я совершил чудо или что-то в этом роде.

– Вот молодец! – похвалила Крадунья. – Можно мне съесть твой ужин?

И-10 Сзет

Сзет-сын-сына-Валлано, неправедник из Шиновара, сидел на вершине самой высокой башни в мире и размышлял о Конце Всего.

Души людей, которых он убил, прятались в тенях. Они шептали ему.