Слова сияния

«Они больше не мостовики. Они не обязаны проводить все свое время вместе. У них снова появилась личная жизнь».

Каладин хотел поощрять подобные вещи. Но все же его не покидало беспокойство. Если он не был в курсе, где все находились, как он мог быть уверен, что они в безопасности?

Он повернулся, чтобы оглядеть пеструю бригаду Семнадцатого моста. Некоторые из них были рабами, купленными таскать мосты. Другие оказались преступниками, хотя в армии Садеаса почти за любое преступление можно было угодить в мостовики: не отдать вовремя долг, оскорбить офицера, подраться.

— Вы — Семнадцатый мост под командованием сержанта Питта, — обратился Каладин к мужчинам. — Вы не солдаты. Носите униформу, но пока ей не соответствуете, а только играете в переодевание. Мы собираемся это изменить.

Мужчины зашевелились и стали переглядываться. Несмотря на то, что Тефт работал с ними и с другими бригадами уже несколько недель, они до сих пор не видели в себе солдат. До тех пор, пока их отношение не изменится, они будут неуклюже носить копья, лениво оборачиваться, когда к ним обращаются, и еле плестись в строю.

— Ущелья принадлежат мне, — сказал Каладин. — Я позволяю вам тренироваться здесь. Сержант Питт!

— Да, сэр! — откликнулся Питт, вытянувшись по стойке смирно.

— Передо мной куча неряшливых штормовых отбросов, с которыми вам придется поработать, но я видел и похуже.

— Я с трудом в это верю, сэр!

— Можешь мне поверить, — ответил Каладин, оглядывая мужчин. — Я сам был в Четвертом мосту. Лейтенант Тефт, они твои. Заставь их попотеть.

— Есть, сэр, — сказал Тефт.

Он начал выкрикивать приказы, а Каладин подобрал свое копье и направился глубже в ущелья. Дело будет продвигаться медленно, пока все двадцать бригад не придут в форму, но, по крайней мере, Тефт успешно обучил сержантов. Герольды утверждали, что такое же обучение подходило и для обычных людей.

Каладину хотелось, чтобы он мог объяснить, хотя бы самому себе, почему он с такой тревогой стремился побыстрее подготовить своих людей. Он чувствовал, что стремительно несется навстречу чему-то. Но не знал к чему именно. Те надписи на стенах... Шторма, они доводили его до предела. Тридцать семь дней.

Он прошел мимо Сил, сидевшей на листовидном отростке оборцвета, который высунулся из стены. При приближении Каладина листок сжался. Сил не заметила и продолжила сидеть прямо в воздухе.

— Чего ты хочешь, Каладин? — спросила она.

— Сохранить жизнь своим людям, — сразу же ответил он.

— Нет, — сказала Сил, — этого ты хотел раньше.

— Ты говоришь, что я не хочу, чтобы они были в безопасности?

Сил скользнула на его плечо, будто ее сдуло сильным ветром. Она скрестила ноги, усевшись, как подобает леди. Ее юбка колыхалась в такт шагам Каладина.

— В Четвертом мосту ты посвятил всего себя их спасению. Что ж, они спасены. Ты не можешь ходить кругами, пытаясь защитить каждого, как... э-э... как...

— Как самец курла, присматривающий за яйцами?

— Точно! — Сил помолчала. — Что такое курл?

— Ракообразное, — ответил Каладин. — Размером примерно с маленькую громгончую. Выглядит как помесь краба и черепахи.

— О-о-о-о... — протянула Сил. — Хочу взглянуть на такого!

— Они не живут в этой местности.

Каладин шел, устремив взгляд прямо перед собой, поэтому Сил начала тыкать его в шею, пока он на нее не посмотрел.

— Значит, ты признаешь, что твои люди в относительной безопасности, — сказала она. — Тогда ты не ответил на мой вопрос. Чего ты хочешь?

Он шел мимо сваленных в кучи костей и обломков деревьев, покрытых мхом. В одном месте кружились и спрены гниения, и спрены жизни — маленькие красные и зеленые пылинки, светящиеся вокруг лоз, неуместно пустивших живые побеги из средоточия смерти.

— Я хочу победить того убийцу, — сказал Каладин, удивленный тем, насколько неистовым было его желание.

— Почему?

— Потому что такова моя работа — защищать Далинара.

Сил покачала головой.

— Дело в другом.

— Что? Думаешь, ты стала так хорошо разбираться в человеческих стремлениях?

— Не всех людей. Только в твоих.

Каладин хмыкнул, аккуратно ступая по краю темной лужи. Ему не хотелось провести остаток дня в промокших ботинках. Новая обувь не так хорошо защищала от воды, как должна бы.

— Может быть, — проговорил он, — я хочу победить того убийцу, потому что во всем виноват именно он. Если бы он не убил Гавилара, Тьена не призвали бы в армию, и я бы не последовал за ним. Тьен бы не погиб.

— И ты думаешь, что Рошон не нашел бы другой способ отомстить твоему отцу?

Рошон был лорд-мэром родного городка Каладина в Алеткаре. Он отправил Тьена в армию, чтобы мелочно отомстить, отыграться на отце Каладина за то, что тот оказался недостаточно хорошим хирургом, чтобы спасти сына Рошона.

— Скорее всего, он устроил бы что-то другое, — признал Каладин. — И все же, тот убийца заслуживает смерти.

Он услышал остальных прежде, чем присоединился к ним, их голоса раздавались эхом по дну похожего на пещеру ущелья.