Слова сияния

Каладин врезался в него со всего маху, отбросив копье охранника в сторону, выпустил свое собственное копье, схватил противника за горло онемевшими, влажными пальцами и ударил его головой о стену. Извернувшись и опустившись вниз, он заехал локтем в голову охранника с ложбинкой на подбородке и вмял ее в пол.

Оба мужчины замерли неподвижно. Почувствовав головокружение от внезапного напряжения, Каладин прислонился спиной к двери. Перед его глазами все плыло. Теперь он хотя бы знал, что все еще способен драться без штормсвета.

Каладин поймал себя на том, что смеется, хотя смех перешел в кашель. Неужели он в самом деле просто набросился на людей? Теперь нет пути назад. Шторма, он даже не знал, почему так поступает. Отчасти из-за искренности короля, но не она была истинной причиной, как он обнаружил в глубине души. Каладин знал, что должен это сделать, но почему? Мысль о смерти короля без хорошего на то основания вызывала у него тошноту и напоминала о случившемся с Тьеном.

Но главная причина заключалась и не в этом. Шторма, он никак не мог уловить смысл, даже для себя самого.

Охранники не шевелились, не считая редких подергиваний. Каладин кашлял и кашлял, задыхаясь. Не время для слабости. Он протянул скрючившиеся пальцы к ручке и попытался открыть дверь. Наполовину ввалившись в комнату, он, спотыкаясь, встал на ноги.

— Ваше величество? — позвал Каладин, опираясь на копье и подволакивая больную ногу.

Он добрался до спинки дивана и, ухватившись за нее, выпрямился во весь рост. Где же...

Король неподвижно лежал на диване.

* * *

Адолин широко размахивал Клинком, выдерживая идеальную стойку ветра. Когда он рассек горло очередному паршенди, на острие меча собралась влага. Красная молния с треском ударила из трупа, связав в яркой вспышке солдата и землю, когда тот умер. Сражающиеся рядом алети соблюдали осторожность и не наступали в лужи рядом с трупом. На горьком опыте они узнали, что странная молния может быстро убить через воду.

Подняв меч и бросившись вперед, Адолин возглавил атаку против ближайшей группы паршенди. Да будут прокляты шторм и принесшие его ветра! К счастью, когда Навани задействовала фабриалы, омывшие поле боя необычно однородным белым светом, тьма немного рассеялась.

Адолин и его отряд снова столкнулись с паршенди. Однако, оказавшись среди врагов, он сразу же почувствовал, как что-то захлестнуло его левую руку. Веревочная петля? Адолин отпрянул назад. Никакая веревка не могла удержать Доспехи Осколков. Он зарычал и выдернул веревку из держащих ее рук. Затем рванулся снова, когда очередная петля затянулась на горле и потянула его в другую сторону.

Принц закричал, стремительно развернувшись, и взмахнул Клинком, разрезая веревку. Еще три петли полетели в него из темноты: паршенди отправили целый отряд. Адолин перешел к защитным взмахам, как обучил его Зейхел, и стал обороняться от целенаправленной атаки веревками. Враги должны были растянуть другие веревки на земле перед ним, ожидая, что он их заденет... Да, вон они.

Адолин попятился, разрезав долетевшие петли. К сожалению, его люди зависели от него, если хотели прорвать ряды паршенди. Как только он отступил, противник с силой поднажал на линии алети. Как обычно, они не использовали традиционные военные построения, атакуя группами и парами. Подобная тактика была пугающе эффективна на хаотичном, мокром от дождя поле боя, среди ударов молний и порывов ветра.

Перел, полевой командир, которого Адолин поставил во главе отряда с фонарями, протрубил отступление на фланге принца. Адолин выдал серию проклятий, разрезал последнюю веревку и отошел назад, выставив меч на случай, если паршенди решат их преследовать.

Ничего подобного не случилось. Тем не менее когда он присоединился к отступлению, за ним тенью последовали две фигуры.

— Еще живы, мостовики? — спросил Адолин.

— Еще живы, — ответил Шрам.

— На вас остались веревочные петли, сэр, — сказал Дрехи.

Адолин вытянул руку и позволил мостовику обрезать веревки поясным ножом. Через плечо принц наблюдал, как перестраиваются паршенди. Издали, между ударами грома и свистом ветра, до него доносились монотонные звуки сурового пения.

— Они продолжают отправлять отряды, чтобы навязать мне бой и отвлечь, — проговорил Адолин. — У них нет желания сокрушить меня, они просто хотят держать Носителя Осколков подальше от сражения.

— Рано или поздно им придется сразиться с вами по-настоящему, — сказал Дрехи, обрезая веревки. Он дотянулся до своей лысой головы и провел по ней рукой, смахивая капли дождя. — Они не смогут оставить Носителя Осколков в покое.

— Вообще-то, — ответил Адолин, сощурив глаза и прислушиваясь к пению, — именно это они и делают.

Позвякивая на ходу, он побежал сквозь пелену дождя к командной позиции около фонарей. Перел, закутанный в огромный штормплащ, выкрикивал приказы. Он быстро отсалютовал Адолину.

— Ситуация? — спросил Адолин.

— Стоячая вода, светлорд.

— Я понятия не имею, что это значит.