Слова сияния

– Держись подальше от человека с Клинком Чести, – повторил Таравангиан. – Убей Далинара.

– Будет сделано.

Сет развернулся и ушел прочь. Таравангиану хотелось прокричать дальнейшие приказания: «Не позволяй, чтобы тебя видели! Больше никогда не подходи ко мне на людях!»

Но он лишь уселся прямо на дороге, его самообладание дало трещину. Таравангиан вздохнул, его охватила дрожь, по брови протянулась струйка пота.

– Отец Штормов, – проговорила Адротагия, устраиваясь на земле рядом с ним. – Я думала, мы покойники.

Пока Мралл извинялся за короля, слуги принесли ему стул.

«Короля захлестнула скорбь из-за такого количества смертей. Он стар, знаете ли. И так заботлив...»

Таравангиан тяжело дышал, пытаясь взять себя в руки. Он посмотрел на Адротагию, которая сидела в центре круга из слуг и солдат. Каждый из них присягнул следовать Диаграмме.

– Кто он? – тихо спросил король. – Кто тот волноплет?

– Ученица Джасны? – предположила Адротагия.

Они сильно встревожились, когда веденка прибыла на Разрушенные равнины. Но они уже предполагали, что девушку обучили. Если не Джасна, то брат девушки, пока был жив.

– Нет, – ответил Таравангиан. – Это мужчина. Один из членов семьи Далинара? – Он размышлял некоторое время. – Нам нужна сама Диаграмма.

Адротагия оставила его, чтобы принести книгу с корабля. Сейчас ничего не имело значения – ни его встречи с солдатами, ни более важные совещания с веденскими лидерами. В Диаграмме обнаружилась ошибка. Они блуждали по опасной территории.

Адротагия вернулась с Диаграммой и штормстражами, которые установили шатер рядом с Таравангианом, прямо на дороге. Продолжились объяснения: «Король не переносит солнце. Он должен отдохнуть и сжечь глифпару во славу Всемогущего ради защиты вашего народа. Таравангиан беспокоится, даже когда ваши собственные светлоглазые посылают вас в бойню».

При свете сфер Таравангиан пролистывал том, пристально разглядывая толкования своих собственных слов, написанных на языке, который он изобрел, а потом забыл. Ответы. Ему требовались ответы.

– Говорил ли я тебе когда-нибудь, Адро, чего просил? – спросил он шепотом, пока читал книгу.

– Да.

Таравангиан практически не слушал.

– Способность, – прошептал он, переворачивая страницу. – Способность остановить то, что на нас надвигается. Способность спасти человечество.

Король продолжал поиски. Сегодня он был не слишком умным, но в прошлом провел много дней, вчитываясь в страницы, снова и снова изучая отрывки текста. Он их знал.

Ответы найдутся. Найдутся. Таравангиан поклонялся теперь только одному богу. Человеку, которым он стал в тот день.

Вот оно.

Король обнаружил нужный фрагмент на репродукции угла комнаты, где мелким шрифтом он писал предложения одно поверх другого, потому что кончилось свободное пространство. В кристальной ясности его гения отделить предложения друг от друга казалось легко, но ученым понадобились годы, чтобы собрать написанное воедино.

«Они придут. Ты не сможешь помешать им произнести клятвы. Ищи тех, кто выжил, когда они не должны были это сделать. Закономерность станет твоей подсказкой».

– Мостовики, – прошептал Таравангиан.

– Что? – спросила Адротагия.

Король поднял голову, моргая затуманенными глазами.

– Мостовики Далинара, те, кого он отобрал у Садеаса. Ты читала отчет об их спасении?

– Не думала, что они важны. Очередная игра между Садеасом и Далинаром.

– Нет. Там нечто большее. – Они выжили. Таравангиан встал со стула. – Активизируй всех бездействующих агентов алети, отправь их всех в ту область. Об одном из мостовиков будут ходить истории. Чудесное спасение. Любимец ветров. Один из них. Возможно, он до сих пор не осознает, что делает, но он связан со спреном и произнес самое малое первый идеал.

– Что, если мы его найдем? – спросила Адротагия.

– Нужно держать его подальше от Сета любой ценой. – Таравангиан передал ей Диаграмму. – От этого зависят наши жизни. Сет – зверь, который перегрызет собственную ногу, чтобы избавиться от оков. Если он освободится...

Адротагия кивнула и отошла отдать распоряжения, но помедлила у выхода из временного шатра.

– Возможно, нам стоит пересмотреть методы оценки твоего интеллекта. То, что я увидела за последний час, заставляет меня задаться вопросом, правильно ли применять к тебе сегодня термин «обычный».

– Оценка верна, – сказал Таравангиан. – Ты просто недооцениваешь интеллект обычного человека.

Кроме того, когда дело касалось Диаграммы, король мог не помнить, что он написал или почему, но иногда всплывали остатки воспоминаний.

Адротагия удалилась, и подошел Мралл.

– Ваше величество, – сказал он. – Время на исходе. Кронпринц умирает.

– Он умирает уже многие годы.

Но Таравангиан все же продолжил путь, ускорив шаг, насколько хватало сил. Он больше не останавливался побеседовать с солдатами и только коротко махал в ответ на их приветственные возгласы.