Слова. Том II. Духовное пробуждение

– Настоящие тайные христиане от веры не отрекались. К примеру, когда турки сожгли двадцать семь селений в Каппадокии, относившихся к Фарасам, то некоторые жители ушли оттуда далеко, в другие края, где местное население и не знало, что они христиане. Их считали за мусульман. И ни разу не возникло ни одной ситуации, когда бы кого-то из них прямо спросили: «Ты христианин?» – чтобы пришлось ответить: «Да, я христианин» или «Нет, я мусульманин». Эти люди – тайные христиане. Однако с того момента как кого-то схватят и скажут ему: «Мы узнали, что ты христианин», он должен сказать: «Да, я христианин». То есть ему никогда нельзя говорить, что он мусульманин. И в эпоху древней Церкви были верующие, тайно принявшие крещение, о которых другие думали, что они не христиане. И всё же, когда требовалось, эти тайные христиане открыто исповедовали свою веру. Например, святой Севастиан был военачальником и тайно принял христианское крещение. Другие считали его идолопоклонником, но он был христианин. Тайно он оказывал христианам большую помощь. Однако, когда стало известно, что он христианин, он исповедал веру и пошёл на мученичество.

В одной турецкой деревне было много тайных христиан, а староста был священником. Его имя было отец Георгий, но люди называли его Хасаном. Однажды к нему пришли турки и донесли, что в определённом месте, в катакомбах, прячутся христиане: «Не беспокойтесь, – сказал он, – я пойду погляжу». Взял он своих людей, пошёл в эти катакомбы и застал там всех христиан, собравшихся вместе. Тогда он идёт к Царским вратам, снимает с крючка епитрахиль, надевает её и служит им вечерню! «Примите надлежащие меры», – сказал он им потом, а турок успокоил: «Никого там нет, это ложные слухи». Такие люди не отступники. Однако с той минуты, как христианина начнут подозревать и скажут ему: «Мы видели, как ты крестишься! Ты христианин», – а он ответит: «Нет, я мусульманин», – он становится отступником.

Мученичество и смирение

Тот, кто удостаивается стать мучеником, должен иметь многое смирение и очень любить Христа. Если человек идёт на мученичество эгоистично, то благодать оставит его. Помните Саприкия[188], который уже достиг места казни и однако же отрёкся от Христа? «Зачем вы привели меня сюда?» – спросил он палачей. «А что, – спросили его они, – разве ты не христианин?» – «Нет», – ответил он. А был священником! Помысел говорит мне, что он пошёл на мученичество не смиренно, а эгоистично. Он стремился к мученичеству не ради веры, не ради любви ко Христу, и поэтому благодать оставила его. Ведь если человек ведёт себя эгоистично, он не приемлет благодати Божией. Естественно, что в минуту трудности он отречётся от Христа.

– Геронда, мы часто повторяем, что в трудный момент испытаний Бог даст силу…

– Бог даст силу человеку смиренному, имеющему чистое сердце и доброе расположение. Если Бог увидит действительно доброе расположение, смирение, то Он даст силу многую. Итак, от расположения самого человека зависит, даст ли ему силу Бог.

– Геронда, Вы сказали, что человеку должно иметь смирение и доброе расположение. Тогда получается, что можно иметь гордость и доброе расположение?

– Говоря о смирении, мы сейчас подразумеваем то, что человеку нужно иметь его, по крайней мере, по отношению к мученичеству. Можно иметь гордость, но в решающий момент сказать: «Боже мой, я горд; однако дай мне сейчас немного силы, чтобы я в мучении засвидетельствовал любовь к Тебе и искупил мои грехи». И тогда, если человек расположен смиренно и идёт на мучение с покаянием, Бог даёт ему многую благодать. Нельзя идти на мученичество с расположением гордым, с помыслом, что ты станешь мучеником, что будут написаны твоё житие, служба и икона с нимбом. Один человек попросил меня: «Помолись, отче, чтобы я достиг пятого неба». – «Хорошо, – сказал я ему, – апостол Павел достиг третьего неба[189], а ты хочешь достичь пятого?» – «Ну а что же, – ответил он, – разве не написано, чтобы мы искали бо́льших[190]?» Ты только послушай, а! В таком случае, если человек идёт на мученичество для того, чтобы иметь славу в раю, то ему лучше и не думать о мученичестве. Подлинный, настоящий христианин, даже если бы он знал, что в раю он опять будет страдать и мучиться, всё равно жаждал бы в него войти. Не надо думать о том, что если мы переносим какое-то страдание здесь, на земле, то там, на небе, нам будет лучше. Надо оставить эти базарные расчёты. Мы хотим Христа. Пусть будет мученичество, пусть мы идём на него каждый день, пусть нас бьют ежедневно, и дважды, и трижды в день – нам нет до этого дела. Нам есть дело только до одного: быть со Христом.

– А может ли, геронда, человек жить в лености, а когда потребуется, со дерзновением исповедать Христа?