Слова. Том V. Страсти и добродетели

– Тот, кто переживает своё падение любочестно, обвиняет во всём себя, а тот, кто переживает своё падение эгоистично, обвиняет во всём других и говорит, что с ним поступают несправедливо. Ущемляется эгоизм, человек начинает дуться, перестаёт разговаривать… Вот сегодня я двум сёстрам сделал замечание за их оплошность. Обе огорчились и опустили головы. Но одна огорчилась по любочестию, что своей оплошностью меня опечалила. А другая огорчилась от эгоизма. Первая стыдилась даже глаза на меня поднять. Однако другая, чтобы не испортить свою репутацию, сразу стала оправдываться, не думая о том, насколько серьёзна её оплошность. Она подумала так: «Ах, я уронила себя в глазах других, теперь они перестанут мне доверять!.. Как же мне теперь оправдать свою оплошность, чтобы не испортить репутацию?» Если бы она признала свою ошибку, обвинила бы во всём себя, то получила бы утешение. Но она старалась оправдаться, и поэтому никакого покоя у неё в душе не было. Когда мы сами себя оправдываем, то даём место диаволу, который приходит, плетёт из наших помыслов свои тонкие кружева и ввергает нас в печаль. Но когда мы принимаем всю вину на себя, тогда Бог берёт на Себя всю нашу тяжесть. Так что давайте решим, что нам избрать: смирение, которое даёт покой, или же эгоизм, который приносит нам печаль, страх и расстройство?

Неблагодарный человек всегда печален

– Геронда, почему многие люди, хотя у них всё есть, ощущают депрессивный страх и печаль?

– Если вы видите человека, который подавлен сильным страхом, огорчением и печалью, хотя ни в чём не нуждается, знайте: он нуждается в Боге.

Тот, кто, имея всё – и материальные блага, и здоровье, – вместо того, чтобы благодарить Бога, выдвигает всё новые и новые безумные требования, ворчит и ропщет[82], может считаться «своим парнем» в аду. А вот человек благодарный доволен всем. Он размышляет о том, что́ Бог ему даёт каждый день, и радуется всему. А неблагодарный всем недоволен. Он ропщет по всякому поводу, мучается от всего. Допустим, он недоволен тем, что припекает солнце, но вдруг начинает дуть пронзительный северный ветер и приносит холод. Солнце тебе не нравилось? Что же – дрожи теперь от холода.

– Геронда, что Вы хотите сказать этим примером?

– Я хочу сказать, что если мы не признаём с благодарностью тех благ, которые нам подаёт Бог, и ропщем, то приходят испытания, которые заставляют нас сжаться в комок. Я вам без шуток говорю: тот, кто выбрал себе жизнь по такому «типикону», тот, кто постоянно ноет и ропщет, обязательно получит от Бога крепкую оплеуху, чтобы ещё в этой жизни расплатиться хотя бы с частью своего долга. Если же обходится без оплеухи, это ещё хуже. Тогда придётся сразу за всё расплачиваться в жизни будущей.

– Так значит, геронда, ропот может войти в привычку?

– Нет, не так: ропот не может не войти в привычку. Потому что за ропотом обязательно следует ропот и за жалким нытьём на свою судьбу в обязательном порядке следует много другого жалкого нытья. Сеющий нытьё, жалобы «на свою судьбину горькую» пожинает то, что посеял, – жалкое нытьё, а в житницы свои засыпает семена депрессии и страха. Тогда как человек, сеющий славословие, вкушает божественную радость и приемлет вечное благословение. Человек ропщущий – сколько бы Бог ему ни давал благословений – не признаёт их за благословения. Поэтому благодать Божия отходит от него и к нему приходит искушение, а потом искушение преследует его, оно наступает ему на пятки, и всё у него идёт через пень-колоду. А вот за человеком благодарящим гонится Сам Бог со Своими благословениями.

Неблагодарность – великий грех, который осудил Сам Христос. Не де́сять ли очи́стишася? Да де́вять где?[83] – спросил Он прокажённого, который пришёл Его поблагодарить. Христос ждал благодарности от десяти прокажённых не для Себя, но для них самих, потому что благодарность принесла бы пользу не Ему, а им самим.

Тангалашка хочет видеть нас опечаленными

– Геронда, почему радость у меня иногда резко сменяется печалью?

– Резкий переход от радости к печали чаще всего происходит от искушения. Тангалашка по своей злобе борется с человеком, особенно с человеком восприимчивым, тонкокожим и от природы жизнерадостным. Он борется с тем, кто стремится проводить жизнь духовную. В этом-то и состоит его работа: он хочет видеть нас печальными, потому что он от этого радуется. Но с какой это стати мы должны позволять тангалашке делать что ему вздумается? Разве радость не лучше расстройства и печали? Разве любовь не лучше злобы и ненависти?

– А я вот, геронда, иногда впадаю в печаль, а причины понять не могу.