Слова. Том VI. О молитве

– Одно дело – молитва Божией Матери и святым, другое – молитва Иисусова. Это разные вещи. Молитва Иисусова имеет иной смысл: через неё человек соединяется со Христом, ум соединяется с Богом. Но ум должен пребывать в молитве – вот в чём тайна Иисусовой молитвы. Когда мы прочитываем много чёток тому или иному святому, это тоже хорошо, но непрестанную молитву этим не приобретёшь. Привыкай больше творить молитву Иисусову, чтобы ум многократно входил в слова «Господи Иисусе Христе», и так ты естественным образом будешь пребывать в непрестанной молитве. Как правило, она ограничивается словами «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя», – словами, которые мы должны произносить всем се́рдцем, все́ю душе́ю и все́ю мы́слию[125]. Другое дело, когда мы хотим попросить какого-нибудь святого вмешаться и помочь нам в нуждах. Конечно, всё это я говорю из своего собственного опыта, исходя из того, что помогает лично мне. Не знаю, поможет ли это другим.

Главное – обратиться к молитве Иисусовой, чтобы соединиться с Богом. Только это имеет ценность, потому что человек роднится с Духом Божиим и духом соединяется с Богом, и это происходит неким священным образом, через Иисусову молитву. Мы много раз повторяем сладчайшее имя Христа не потому, что Христос не слышит нас с первого раза, но чтобы с Ним соединился наш ум. Потому что Христос для нас – всё, и все наши дороги приведут к Нему.

Молитва – страшное оружие против диавола

– Геронда, я чувствую себя бессильной перед лицом любого искушения и трудности.

– Ты не творишь молитву Иисуову? Как корабли, находящиеся в опасности, посылают сигнал SOS, так и ты постоянно повторяй: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя», – и будешь получать помощь.

Если бы не молитва Иисусова, враг однажды сбросил бы меня в пропасть, но молитва меня спасла. Когда я жил в монастыре Стомион, то как-то раз вечером пошёл в пещеру, которая находилась в опасном месте на краю обрыва. Она была очень мала, я там едва помещался сидя. Перед входом в неё я наложил камней, потому что внизу была пропасть. Всю ночь я творил молитву Иисусову. На рассвете, среди тишины, вдруг послышалось истошное кукареканье и сумасшедшее хлопанье крыльев прямо у меня над ухом. Я испугался от неожиданности и закричал: «Господи Иисусе Христе!» Выскочил наружу и едва удержался на краю пропасти. Тут я сообразил, что это бесовское искушение. В ушах страшно гудело, но я продолжил молиться.

– Геронда, когда человек творит молитву Иисусову одними устами, без участия ума, от этого есть толк?

– Какой-то толк есть и от такой молитвы. Конечно, такая молитва не прогоняет врага, но, словно пулемётными очередями, заставляет его сидеть в окопе и не высовываться.

Молитва имеет великую силу, это страшное оружие против диавола. Произнося её, ты словно стреляешь в диавола духовными пулями, и он не может к тебе приблизиться. Как-то раз один послушник[126], который жил в скиту святой Анны, творил молитву Иисусову, а диавол дразнил его и постоянно мычал: «My! My! My-y-y!..» Потом послушник слышал, как диавол кричал: «К скиту этой Старухи[127] монахи не дают мне спокойно подойти».

– Геронда, когда меня одолевают лукавые или хульные помыслы и тем не менее я стараюсь творить молитву, может, этим я навлекаю на себя гнев Божий?

– Не навлекаешь. Тангалашка по злобе своей сеет лукавые помыслы, а ты пользуйся этим для поучения в непрестанной молитве. Говори ему: «Хорошо, что ты принёс мне эти помыслы, потому что я забыла Бога», и твори молитву. Когда тангалашка увидит, что это приносит тебе пользу, сам отойдёт – ему невыгодно, чтобы такие помыслы становились для тебя поводом к молитве. Когда он отступит и не станет больше тебя искушать, тогда, значит, ты стяжала непрестанную молитву.

Во всяком случае, диавол, сам того не желая, приносит большую пользу, потому и Бог его терпит. Когда я жил в Иверском скиту[128], как-то раз ночью тангалашки пробовали убить меня куском скалы! Вечером пришёл в каливу один бедный человек. Я дал ему сколько было денег, и он ушёл. Ночью я услышал стук в дверь. Подумал, что человек решил, будто у меня есть ещё деньги, и вернулся. «Кто там?» – спрашиваю. Тишина. Потом слышу стук в другую дверь. Зажёг свечу. «Кто там?» – спрашиваю опять. Тишина. Потом слышу удары по потолку. «А, теперь понятно!» – говорю. И начался такой грохот! Я встал на колени и непрестанно повторял молитву Иисусову. Вдруг сверху бросают тяжеленную каменную глыбу: бабах! Доска на потолке проломилась, и кусок скалы острым концом вниз повис прямо над моей головой. «Понятно, – говорю, – весёлая нам ночь предстоит!» И началась наша всенощная. Я творю молитву, а тангалашки стучат сверху по крыше. Эх, хорошие это были всенощные!

Молитва – это война с тангалашкой. Значит, и тангалашка будет отбиваться. Тангалашки остаются без оружия, только когда человек борется с ними отважно – но эта отвага должна быть исполнена смиренномудрия, а не эгоистичной бравады.