Словарь Сатаны

Не сказав ни слова, я отвернулся от этого черствого человека и печально побрел назад. Внезапно «грома звук раздался»[140]! Засов на люке трюма лопнул и, подобно сухому листу, взлетел, кружась, в воздух. А из трюма вверх двинулась плотная и широкая колонна кошек. Кошки шли важно и внушительно; неторопливо, спокойно, величаво восходили они к небу, а вернувшаяся в прежнее состояние палуба, раздвинув вновь мачты, предоставила им эту возможность. Я бывал в Неаполе и видел, как Везувий отбрасывает на город красный свет, наблюдал из Катании[141], как от огненной лавы, стекавшей по склонам Этны, в ужасе бежали петух и свинья. Раскаленный поток из кратера Килауэа[142], заливающий жидким огнем леса и местность вокруг, знаком мне во всех подробностях. Я видел тысячелетние ледники, почти отвесные, съезжавшие в долину, полную туристов, со скоростью один дюйм в месяц. Видел, как стекают по рекам отходы с рудников, посланные с дружественным визитом на земли фермеров. Из-за дерева на поле сражения я наблюдал, как отступает плотное соединение в квадратную милю из вооруженных солдат и ничто не могло их остановить. Когда случается какое-то крупное, значительное событие, я всегда стараюсь быть — и обычно становлюсь — его свидетелем и описываю его предельно правдиво, однако редко удается увидеть нечто подобное этому нескончаемому потоку мальтийских кошек!

Думаю, надо пояснить, что каждая отдельная кошка в потоке с находчивостью, свойственной этому виду, крепко держалась зубами и когтями за соседа. Так они образовали одно целое. И потому, когда корабль качало (а «Мери Джейн» чертовски качало), эту плотную колонну мотало из стороны в сторону, как мачту, и помощник капитана сказал, будь колонна выше, он приказал бы срубить верх, иначе нас опрокинуло бы.

Кое-кто из матросов стал откачивать воду, но из шланга пошла кошачья шерсть. Капитан Добл оторвал глаза от носков ботинок и закричал во все горло: «Отдать якорь!» — но, увидев, что якорь никто не трогает, извинился и вновь погрузился в раздумья. Капеллан сказал, что может, если не будет возражений, вознести молитву, а игрок из Чикаго достал карты с предложением сдавать до первого валета. Приняли предложение священника, и, когда в конце он произнес «аминь», кошки грянули гимн.

Теперь все живые существа, что находились на корабле, стояли на палубе и пели хором. У всех были сильные голоса, но не у всех был слух. Почти все ноты верхнего регистра звучали фальшиво. Примечателен был диапазон голосов. В этой толпе встречались кошки, которые брали семнадцать октав, а в среднем — не меньше двенадцати.

Количество кошек согласно счету-фактуре 127 000

Среди них — дохлых 6000

Общее количество певцов 121 000

Среднее число октав на одну кошку 12

Общее число октав 1 452 000

Это был грандиозный концерт. Он продолжался три дня и три ночи, или, если считать каждую ночь за семь дней, целых двадцать четыре дня, и мы даже не могли спуститься поесть. В конце концов пришел кок с большим ножом; он потряхивал шляпой, в которой лежало несколько бобов.

— Друзья, — сказал он, — мы сделали все, что под силу смертным. Теперь давайте тянуть жребий.

Поочередно мы подходили с завязанными глазами к шляпе, но в тот момент, когда кок чуть ли не силой навязал роковой черный боб самому толстому из нас, пение оборвалось так внезапно, что воцарившаяся тишина разбудила впередсмотрящего. Через мгновение кошки выпустили коготки из шерстки соседей, колонна утратила сплоченность, и 121 000 глухих неприятных ударов одновременно раздались на палубе, слившись в одно целое. Затем, издав дикий прощальный вопль, кошачья орда бросилась с шипением в море и поплыла на юг, к африканскому берегу!

Как известно каждому школьнику, южная оконечность Италии напоминает по форме огромный сапог. Мы дрейфовали в пределах его видимости. Кошки уловили это сходство, и яркое воображение сразу заставило их живо прочувствовать размер сапога, вес и возможность быстро снять его с помощью рожка.