Словно распустившийся цветок

 Мы нашли несколько хороших экземпляров зонтичной сныти обыкновенной[15] и ржавого тысячелистника и немного погодя, когда солнце уже взошло, а по дороге вовсю пылили повозки и тачки, направились обратно домой. Свернув на нашу тропинку, отец вдруг остановился и ткнул своей тростью куда-то вверх.

 — Как, по-твоему, что он там делает?

 — Где? – Проследив за направлением его палки, я с изумлением увидела мистера Тримбла, сидящего на коньке крыши. – Понятия не имею.

 Отец приложил ладонь ковшиком ко рту и окликнул молодого человека.

 Мистер Тримбл выпрямился и помахал нам рукой в ответ, но заговорил, лишь когда мы подошли поближе.

 — Полагаю, что обнаружил то место, где крыша протекает.

 — Вы обнаружили что? – Отец перевел взгляд на меня, недоуменно нахмурившись.

 — Место, где крыша протекает. Вода попадает вниз, на лестницу, где у нас сгнила ступенька.

 — Ах, вот оно что! В таком случае продолжайте. – Отец постучал ногами о стойку крыльца, оббивая грязь с башмаков, после чего прошел в дом.

 Сверху до меня донесся голос мистера Тримбла:

 — Мисс Уитерсби?

 Я вернулась во двор, чтобы лучше видеть его.

 — Вот вы где! Вы случайно не знаете, у вас есть в хозяйстве молоток? Вы не могли бы попросить мальчишку-слугу принести его?

 — У нас нет слуг. – У нас есть я.

 — Тогда, быть может, вы сами скажете, не найдется ли у вас молотка?

 — Понятия не имею.

 — Ваша крыша изрядно прогнила, хотя кто-то подставил ведра на чердаке в тех местах, где течет, по-видимому, сильнее всего.

 Это была я. И сделала это сразу же, как только мы переехали сюда. А дыра в крыше действительно была преогромной.

 — И что же, нам понадобятся еще ведра? Вы это хотите сказать?

 — Нет. Я хочу сказать, почему бы вам не починить крышу?

 — Мне? Полагаю, для этого мне понадобятся доски и много гвоздей, мистер Тримбл. – А поскольку их у меня не было, то я прекрасно обходилась ведрами. Покачав головой, я соскребла грязь с башмаков и вошла в дом.

 Вскоре появился и мистер Тримбл. Но он, должно быть, вошел через окно на верхнем этаже, поскольку передняя дверь оставалась закрытой.

 — Нет, все-таки дыру в крыше необходимо заделать.

 Отец, просматривавший мои иллюстрации, оторвался от них и поднял голову:

 — Вы так полагаете? А мне казалось, что ведра неплохо справляются со своей задачей.

 — Если ее не заделать, станет только хуже.

 Но отец уже вновь уткнулся в иллюстрации.

 — Наверное, вы правы…

 — Как правило, такие вещи нужно ремонтировать сразу. К тому же, никто не знает, когда пойдет дождь. Пожалуй, будет лучше починить крышу прямо сегодня.

 Постороннему наблюдателю могло бы показаться, будто это отец нанялся в помощники к мистеру Тримблу. Интересно, все овцеводы такие настырные?

 Но отец уже согласно кивал головой:

 — Разумеется, вы правы. Поступайте, как считаете нужным.

 — Тогда… Пойду посмотрю, нет ли у вас где-нибудь молотка.

 Вскоре после того, как мистер Тримбл удалился, с крыши донесся стук. Прошло еще немного времени, и он переместился на лестницу.

 Отложив в сторону краски, я отправилась на его поиски.

 — Вы не могли бы перестать стучать?

 Он опустил молоток и взглянул на меня.

 — Я меняю прогнившую ступеньку.

 — А не могли бы вы делать это потише?

 — Нет. Боюсь, пользуясь молотком, невозможно не стучать им.

 Я вернулась к своим иллюстрациям, твердо вознамерившись не обращать более на него внимания. При этом я старательно вспоминала все, чем поделилась с ним относительно своих изысканий и надежд на публикацию статей и докладов. Одно дело – воспользоваться перепиской, чтобы поверять кому-либо свои сокровенные надежды и ожидания, точно зная, что никогда не встретишься с этим человеком лицом к лицу. И совсем другое – поселить его в собственном доме.

* * *

 После полудня мистер Тримбл с большой помпой сгрузил у моих ног несколько ведер, составленных горкой.

 Я отпихнула их ногой в сторону, заканчивая раскрашивать лепесток.

 — Что это значит?

 — Это – ваши ведра. Они больше не нужны ни на чердаке, ни на лестнице, поэтому я возвращаю их вам. Я починил крышу, и теперь она не протекает.

 Я поблагодарила его, и тут с другого конца комнаты его окликнул отец:

 — Вы сказали, что починили крышу?

 — Да. Это было очень…

 — В таком случае идите сюда. У нас еще есть время, чтобы обсудить ту статью о лилиях, которую я должен написать.

 Пока они совещались, я услышала, как миссис Харви с грохотом водрузила наш ужин на стол в столовой. Я бы предпочла, чтобы она предупреждала нас об этом заранее, и тогда мы бы успевали расчистить ей место. Войдя в столовую, я переставила угощение на пол, собрала листы с образцами и сложила их стопкой поверх тех, что уже сушились на буфете. После этого я достала с полки оставшиеся от матери фарфоровые тарелки и расставила их на столе, выбрав себе ту, что была украшена цветами клубники и лютиками. Вот только перед ней опять уселся мистер Тримбл.

 Нахмурившись, я поменяла свои лютики на его тюльпаны.

 — Осторожнее! Смотрите под ноги!

 Похоже, он был ошарашен, обнаружив сервировочную миску рядом со своим стулом, однако поднял ее с пола вместо меня и водрузил на стол.